Тень мачехи (СИ)

— Скажите, кто избивает вашего сына?

Она коротко вдохнула — словно беззвучно вскрикнула. Плотнее закуталась в безрукавку, взгляд испуганной мышью побежал по полу. Адвокат стал еще напористее:

— Скажите лучше сами, я все равно узнаю. Жестокое обращение с ребенком — это подсудное дело. Полиция уже в курсе, что он избит. Лучше расскажите правду, иначе обвинять будут вас или вашего мужа.

— У меня нет мужа, — пробормотала она. — И Павлика я не трогала.

— А кто тогда?

— Почем я знаю! — разозлилась она. И Залесский понял — врет, покрывает кого-то.

— Слушайте, ну вы же мать! Найдите в себе смелость, расскажите всё, и мы найдем способ защитить мальчика, если сами вы по какой-то причине не можете это сделать.

Она угрюмо молчала, но было видно — обдумывает что-то, ищет выход. Наконец, решилась спросить:

— А Паша что говорит? Кто его побил?

— Паша ваш делает вид, что ничего не помнит.

Ей стало ощутимо легче, во взгляде появился налет наглости:

— Ну, значит, разберемся мы. Извините, мне некогда. Так он в городской больнице?

Залесский кивнул.

— Хорошо, спасибо. Извините, — она шагнула вглубь квартиры и захлопнула дверь. Адвокат пожал плечами, повернулся и быстро вышел во двор. Скользнув взглядом по веренице окон, отсчитал нужное и полез к нему по сугробам, мысленно ругая себя за то, что оделся неподходяще для оперативной работы. «Это даже хорошо, что они живут в бараке, где сто лет ремонта не было. Через евроокна я бы хрен что услышал», — думал Залесский, заглядывая в помещение через низкий кривой подоконник.

Это оказалась комната, а не кухня, как он предполагал. Сквозь тюлевую занавеску был виден старый клетчатый диван, приваленный к стене полураскрытой книжкой, телевизор в углу, на тумбочке с косо висевшей дверцей. Перед ним, спиной к экрану, стояла мать Павлика. На диване сидел мужик лет пятидесяти, в растянутом темно-зеленом свитере, армейских штанах и шерстяных носках, и грыз сушеную рыбу, бросая чешую на газету, лежавшую на его коленях. Рядом на полу стояла ополовиненная двухлитровка пива. Женщина почти кричала:

— Это он из-за тебя ушел! Сколько раз просила…

— Не базлай, — оборвал ее мужик. — Шараборин* твой Пашка, мужика из него надо делать, а кто, если не я? Сколько раз было говорено мяч дома не кидать? Разбил окно — получил за дело. А потом сам на заборе расписался**, я его из дома не вышвыривал.

— Но я же просила его не бить!

— Алямс-тралямс!*** — Мужик хлопнул рыбой по газете, гаркнул, поднимая кулак. — Баба мне еще указывать будет! Смотри, схлопочешь, вслед за сынком своим в больничку сляжешь! А Шапиро**** этому передай, чтобы в чужие дела не лез.

Женщина хотела что-то ответить, но не решилась — выскользнула из комнаты. Мужик поднял с пола бутылку, сделал несколько жадных глотков, вытер рот тыльной стороной ладони. И снова принялся терзать рыбу.

Залесский почувствовал, что ноги совсем иззябли. Впрочем, что хотел, он узнал. Стараясь попадать в собственные следы и прыгая по сугробам, как не ко времени проснувшийся кузнечик, он двинулся к машине. Залез в салон, включил печку и подставил бледные от холода руки под струи горячего воздуха. Машина деловито урчала, отогревая его и себя. Когда звук мотора стал ровным, уверенным, Юрий положил руки на руль, приготовившись тронуть автомобиль с места. Но со стороны барака донесся громкий стук, и Залесский увидел, как, хлопнув дверью, с крыльца сбежала женщина в красной куртке, с серым пуховым платком на голове. Торопливо пробираясь по узкой тропинке, она вышла на дорогу и зашагала к центру города.

Залесский нагнал ее почти сразу, опустил стекло машины:

— Может, вас подвезти?

Мама Павлика испуганно отшатнулась, ее правая нога соскользнула с обочины в сугроб.

— Сама дойду, — буркнула она, отворачиваясь, и прибавила ходу.

— Послушайте, если вы в больницу к сыну, давайте я вас отвезу, мне все равно туда же, — он не собирался возвращаться сегодня к мальчику, но грех упускать шанс побеседовать с его матерью еще раз. «Будет, что рассказать Тане, — обрадовался Юрий. — Жаль ее, конечно, уже настроилась усыновить именно этого ребенка — но вряд ли получится. Хотя… Чем больше информации, тем выше вероятность того, что ситуацию можно будет разрешить максимально безболезненно для Пашки. А Татьяна, наверное, и этим будет довольна».

Но дамочка упрямилась — шла, глядя перед собой, а потом резко остановилась, замахала рукой — мол, проезжай, чего встал.

— Садитесь, кому говорят! — Залесский включил командный тон, и женщина сникла, нерешительно глядя на него. Юрий чуть смягчился, — Ну что вы будете добираться одна по такому морозу, если нам все равно по пути? Не глупите. Я порядочный человек, ничего плохого с вами не сделаю.

Поколебавшись, она все же обошла машину спереди и села на переднее сиденье.

— Давайте я вам подогрев сиденья включу, так ехать комфортнее, — пробурчал адвокат. И показал ей кнопку рядом с сиденьем, — вот здесь переключатель, видите, где красная лампочка горит? Как нагреется, сюда нажмите, будет зеленая — это поддержание температуры. Если жарко станет — сюда, он вообще выключится. Все поняли?