Тень маньяка

На мгновение перед глазами Карен все поплыло. Ее зашатало, потом она почувствовала, как Форбс схватил ее за руку.

– Идемте, – сказал он.

– Вниз? Нет, я не могу…

– Вы пойдете со мной.

…Движение на улице было остановлено. Не знающие причины затора водители нетерпеливо сигналили. На тротуаре образовалась толпа, сдерживаемая наскоро сформированным оцеплением из полицейских в форме. До сознания Карен едва доходили звуки сирен в отдалении, словно в тумане, она наблюдала, как через кордон с включенными сиренами и мигалками проехали и резко затормозили несколько полицейских машин и машина скорой помощи. Все это казалось нереальным. Единственной реальностью было то, что лежало распластавшись на мостовой, лежало ничком, как сломанная кукла, с неестественно раскинутыми руками и ногами.

Она не хотела смотреть на это, но должна была смотреть. Потому что это была не кукла. Это был человек, и она видела знакомую одежду, волосы, она узнала его. Не кукла. И не Брюс.

– Доил! – произнес Форбс. – О, боже.!

На какое-то мгновение Карен почувствовала огромное облегчение, она едва не вскрикнула.

От одной из припаркованных у обочины полицейских машин отделилась группа мужчин, и она увидела, что впереди шел лейтенант Барринджер.

Форбс тоже увидел его.

– Ждите здесь, – сказал он. – Я сейчас вернусь.

Карен наблюдала, как Форбс подошел к лейтенанту Барринджеру. Она видела, как Барринджер поднял глаза, когда Форбс жестом руки показал в ее сторону, потом на какой-то момент их заслонили санитары, направлявшиеся с носилками к телу.

Она отвернулась, не желая видеть, что произойдет, когда они склонятся над изломанным трупом Тома Доила.

Потом Форбс снова вернулся к ней и взял ее за руку.

Карен хмуро посмотрела на него.

– Куда мы идем?

– Лейтенант Барринджер хочет, чтобы вы подождали в офисе. Он пришлет человека записать ваши показания. Он сказал, сержанта Гордона. Гордон будет отвечать за вас.

– Что они собираются делать?

– Барринджер не сказал. Гордон получит указания после того, как поговорит с вами, – Форбс пожал плечами. Сейчас нам нужно расчистить улицу. Такой переполох в самый час пик…

Форбс повел Карен ко входу в здание, где тоже было много полицейских, которые стояли по обе стороны двери, проверяя документы, останавливая и опрашивая всех выходивших. Карен заметила нескольких коллег из агентства, стоящих в очереди за дверью и ждущих, когда их пропустят.

– Гараж внизу тоже везде перекрыт, – сказал Форбс. – Абсолютно никто не может въехать или выехать, не предъявив документов.

Он показал свое удостоверение одному из полицейских у входа.

– Нужно проводить миссис Раймонд, – сказал он. – Приказ лейтенанта Барринджера. Можете обеспечить, чтобы она попала в свой офис? Агентство Сатерленда, десятый этаж.

Офицер кивнул и подозвал к себе полицейского из группы, занятой проверкой выходящих из здания служащих.

Карен вопросительно посмотрела на Форбса:

– Вы не идете?

– Барринджер хочет, чтобы я остался здесь, – он отпустил ее руку. – Не беспокойтесь, вы будете в надежных руках.

Карен кивнула и последовала за своим новым сопровождающим к лифтам. Они поднимались молча. Никто не заходил в здание, и большинство офисов к этому часу опустело. Агентство Сатерленда не было исключением. Пегги за столом не было, шаги Карен и ее спутника отдавались эхом в пустых комнатах. Даже те, кто имел обыкновение задерживаться, чтобы в последнюю минуту позвонить или закончить срочную работу, ушли сегодня раньше, привлеченные событиями внизу.

Волнующими? Что может волновать в смерти? Их привлекло насилие. Она вспомнила недавний разговор с Брюсом. Может быть, у каждого из нас свой мир ночи…

– С вами все в порядке? – спросил полицейский. Снова та же фраза. Карен выдавила из себя автоматический ответ.

– Разумеется.

Форбс закрыл за собой дверь, оставив ее одну в офисе. А она не хотела больше оставаться одной, даже ненадолго. Почему Форбс не мог пойти и ждать вместе с ней?

Она, разумеется, знала ответ. Барринджер оставил его внизу, чтобы снять показания. До того, как допросят ее. Так что, если будут какие-то расхождения или ложь, он сможет все перепроверить.

Обман сейчас не поможет. Как, впрочем, и раньше. Если бы она рассказала правду с самого начала – всю правду…

Карен начала ходить взад-вперед по приемной. Ей не хотелось идти в свой офис. Там она будет изолирована. Здесь, по крайней мере, она могла наблюдать за дверью.

Карен подошла к окну, отметив про себя, что наступала темень. Неужели она боялась и ЭТОГО?

Нет, темнота сама по себе была безобидной. Она боялась ее обитателей. Граждан мира ночи.

Карен посмотрела на город, в котором жили миллионы людей, в большинстве своем таких же, как и она. В достаточной степени честных, порядочных и надежных, старающихся выполнять свой долг по отношению к семье, друзьям, обществу. Так что боялась она немногих. Да и тех можно было не слишком опасаться, если вовремя их распознать. Большинство гадов и дебилов можно было без труда заметить и избегать. Большой опасности они не представляли, если держаться подальше от них самих и от их притонов.