Тень мечей

Сотни пеших и конных воинов были уже на полпути через великую реку и уверенно шагали по этому чуду современной Европы. Их разноцветные знамена, золотые и зеленые, гордо трепетали на ветру, что было знаком Божьей милости. Распевая веселые триумфальные песни, воины скакали вперед с высоко поднятой головой. Поистине незабываемое зрелище. Все, о чем он мечтал, — сбылось.

— Взгляни на них, Уильям, — сказал король. — Какая гордость! Какая дисциплина! Чем тебе не довод в пользу крестового похода.

Однако убедить Уильяма было не так-то просто.

— Твой отец предупреждал: не стоит выискивать предзнаменования, чтобы не напророчить собственную погибель, — ответил рыцарь.

Ричард помрачнел при упоминании покойного короля Генриха. Неужели он навсегда останется в тени своего отца?

— Мой отец был глупцом.

— Может быть… — Уильям пожал плечами. Любой другой побоялся бы так открыто обсуждать правителя, особенно высказывать свое мнение в присутствии члена королевской семьи. Но рыцарь всегда говорил прямо, даже если его взгляды вызывали у монарха раздражение. Поэтому молодой король скрепя сердце терпел заявления Уильяма, ибо уважал его за это качество. В свите любого властелина нужен человек, который не побоится сказать правду, даже нелицеприятную. Однако именно в этот момент Ричарду хотелось, чтобы приятель позволил ему насладиться минутой славы, даже если идея самой кампании вызывала у него протест.

Ричард отвернулся от Уильяма и улыбнулся приближающимся передовым полкам. Он поднял руку, приветствуя своих воинов, как вдруг грянул гром.

Сначала Ричард решил, что это один из мириады хаотических звуков, сопровождающих передвижение любой армии. Но звук нарастал, становясь все отчетливее. От этого неистового грохота кровь застыла в жилах Ричарда.

А потом совершенно неожиданно мост через Рону обвалился.

Центральные балки, поддерживающие старый настил, искривились под весом закованной в латы армии, тяжело шагающей по мосту, — такого массового шествия не мог предвидеть ни один из инженеров. Когда рухнули арочные подпорки, сотни мужчин и лошадей оказались в неистовой реке. От их испуганных, оглушающих криков душа Ричарда готова была разорваться на части. Он с беспомощным ужасом смотрел, как его храбрые солдаты падают прямо в реку. Лошади лягались и дико храпели, но быстро погибали, как и многие воины, которые или не умели плавать, или тонули под весом тяжелых доспехов.

— Боже! — вскричал Ричард, и это было единственное, что он мог сказать в этот миг. Разум отказывался верить тому бедствию, которое разворачивалось на его глазах.

Уильям с выражением неизбежности грустно наблюдал за водоворотом тонущих мужчин и животных, как будто именно этого и ждал.

— Полагаю, сир, вот и предзнаменование.

Ричард смерил рыцаря гневным взглядом. Нет, его не победить! Во всяком случае, не так легко. Король спрыгнул с коня и быстро освободился от лат. Уильям с остальными рыцарями последовали его примеру. Ричард бросился в реку и поплыл в самый водоворот барахтающихся тел. Волна накрыла короля, и он почувствовал, как идет на дно. Он захлебнулся грязной, перемешанной с илом водой, и на одно ужасное мгновение ему показалось, что он вот-вот окажется вслед за своими тонущими солдатами в царстве Нептуна. Усилием воли Ричард заставил себя вынырнуть на поверхность и глотнуть воздуха. В ту же секунду он почувствовал, как в его душе зарождается благословенная ярость, как его гнев оборачивается на непокорную реку-предательницу. С яростным криком Ричард Львиное Сердце стал сражаться с вспенившейся рекой.

Он протянул руку к солдату, плывущему лицом вниз в этом хаосе.

Король схватил мужчину, немолодого крестьянина в поржавевшем нагруднике, бывшем, вероятно, древней семейной реликвией после давно забытого сражения со скоттами, в котором участвовал еще его дед. Когда солдат стал хватать ртом воздух, Ричард потянул его к берегу реки. Король уложил крестьянина на поросшем травой холме, но было уже поздно. Старый организм, подорванный тяжелым физическим трудом, не смог пережить потрясения от погружения в ледяную воду. Ричард едва сдержал слезы разочарования, когда храбрый солдат, который покинул родной дом, чтобы последовать за своим королем, поднял на него свои угасающие глаза.

— За Иерусалим, мой король… — из последних сил, харкая водой, произнес он. Ричард протянул руку и бережно закрыл глаза мертвецу.

— Клянусь, мой вассал. Клянусь тебе…

Король с мрачной решимостью наблюдал за тем, как его солдаты вытаскивают на берег тех, кто очутился в смертельных объятиях ледяной реки, однако многие так навсегда и сгинули в ее пучине. От постигшей его войско несправедливости в глазах Ричарда пылал гнев, но сердце словно окаменело. Он не повернет. Не может повернуть назад.