Тень могущества (СИ)

Как и в любом плохом боевике следовало ожидать либо газа, пущенного из вентиляции, либо появления дюжины вооружённых до зубов личностей, однако не последовало ни того, ни другого.

Я огляделся.

Интерьер был выдержан в скромном и классическом стиле «буря в пустыне». Песчаный камуфляж, маскировочные сети, драпирующие стены, узкая и низкая складная полевая койка под одеялом цвета хаки и забранные проволочными решётками лампочки.

У противоположной стены стояло здоровенное кресло, напоминавшее кресло дантиста после попадания в него тактической ракеты. Отовсюду свисали штекера, разъёмы, патрубки и я хмыкнул.

— Похоже, девчонку сняли с вооружения лет сорок назад, — поделился я с Айви своими соображениями.

— Какая я тебе девочка?! — вдруг рявкнуло что-то со стены, и я посмотрел на лицо коротко стриженой девушки лет двадцати с небольшим в берете сил специальных операций, появившейся на укреплённом на стене экране монитора.

— Не люблю извиняться, — продолжила девушка. — Слишком долго пришлось присоединяться к этой долбанной операционной системе.

— Вы — Линда Трой? — с ледяным интересом поинтересовалась за моей спиной Айви.

«Линда Трой» на экране осеклась — видимо, микрофоны распознавали обертоны голоса.

— Стоун, я и не подозревала, что ты с подружкой. Любишь делать это в большой компании?…

— Всё лучше, чем с взводом коммандос, — в тон хозяйке отозвался я. — А где, собственно, Линда?…

Изображение нахмурилось.

— Ну, раз вы не видите в кресле у стены моего бездыханного тела, а со времени моего исчезновения прошло больше 48 часов — то не знаю. Опасаюсь, что меня грохнули.

Я начал кое-что понимать.

— Жаль, — искренне сказал я. — А я уже в тебя почти влюбился.

— Вот так всегда, только найдёшь себе парня по сердцу и — на тебе! Кто-то из вас убит. — отозвалась Линда. — Придётся тебе мастурбировать, парень. Фотки потом покажу — не при детях же!

— Это кто тут ребёнок? — всё тем же ледяным тоном спросила Айви.

— Мне 46 полных биологических лет, — сообщила Линда. — Просто молодой и полной иллюзий соплячкой, как на этой фотографии я себе нравлюсь гораздо больше.

Изображение на экране отступило назад, показав капитана Трой до пояса.

Армейская камуфляжная майка была туго натянута на груди. И как она служила с таким бюстом?

— Слушай, а тебя точно убили? — спросил я. — Может, у меня ещё есть шанс?

Линда мрачно взглянула на меня.

— И этот человек дослужился до капитана! Благодаря чьей протекции, хотела бы я знать?

— Не поняла? — голос моей напарницы щёлкнул сухо, как метроном.

— Детективы, где ваша наблюдательность? Кресло у стены заметили, надеюсь? В этом грёбаном сундуке все мои печёнки-селезёнки. Я киберсолдат, и вся моя телеметрия сдохла позавчера в 23–27. Я, конечно, не имею подтверждения, что уничтожена, но что я, по-вашему, могла подумать? Что испытала внеплановый оргазм?

Я покраснел.

— Это симулятор личности, — наконец дошло и до офицера Стерлинг.

Когда симуляторы личности появились впервые, их назвали «кошмаром Тьюринга». А всего-то что потребовалось программистам — это прекратить пытаться смоделировать процесс человеческого мышления, который и самому-то человеку совершенно не понятен.

И смоделировать реакцию того или иного конкретного человека на те жизненные ситуации, в которых он чаще всего оказывается. А число таковых конечно, чтобы не сказать — скудно. Поздороваться с коллегами по работе, поздравить кого-то с днём рождения, посочувствовать неурядицам приятеля…

И симуляторы общения заполонили рынок компьютерных программ. Фактически те или иные самообучающиеся «полуфабрикаты» создавали виртуального двойника человека — его психологический профиль, манера реагировать на ту или иную ситуацию, интересы и склонности.

С научной точки зрения это, возможно, и не было воспетым в фантастике «искусственным интеллектом», машинным разумом. Но это была возможность человеческой личности обрести какое-то подобие бессмертия — не действительного продолжения человеческого сознания в электронной копии, а своего рода «музея мышления», овеществлённого слепка человеческой психики. Точно также умерший человек в какой-то мере может присутствовать среди нас в своих дневниках, письмах и фотографиях — и даже разговаривать с нами, пусть и опосредованно. Насколько тут мог родиться свой разум? Не знаю.

Все встречавшиеся мне электронные личности чётко понимали свою природу, но при этом продолжали утверждать, что «я — Наполеон» или «Я — Эйнштейн», а мне что-то подсказывало, что первым шагом к действительному обретению разума будет чёткое осознание что «я» — это кто-то другой.

Но электронная личность постоянно взаимодействовала со своей основой, получала всё больше и больше вариантов поведения… причём специфических, свойственных именно этому человеку.

Была у сим-личностей и ещё одна особенность: поскольку в Сети при помощи такого программного интерфейса человек общается намного свободней, чем в реальной жизни, то и манера общения такой копии иногда могут привести в ступор любого викторианца.

И я таки мог представить, что за девушка была эта Линда.