Тень на обороте

— Если честно, почти ничего не слышал. И пока ничего ужасающего не видел.

— Вы плохо смотрели… Это страшные люди.

— Ты, значит, тоже чудовище?

— Я пришла сюда не по своей воле, — фигурная мелочь с сухим шорохом пересыпалась из пухлой ладони в ларец. Запахло нафталином. — Я думала, что смогу обрести свободу, если не стану сидеть на месте… Я встретила Дио, он был магом и обещал избавить меня от клейма. Он лгал, но я все равно любила его и пришла за ним в цирк… Потом Дио убили, а я стала предсказательницей, — крышка ларца сухо щелкнула, закрываясь.

— Получила свою свободу?

— Какая здесь может быть свобода? — ладонь с коротко обрезанными ногтями порывисто погладила ларец по крышке, как нервное животное.

— Уйти отсюда тебе тоже помешало клеймо Югов?

— Отсюда не уходят.

Ханна повела полным плечом, заталкивая коробку под кипу полотна. Лежавшая на кровати молодая женщина заметно содрогнулась под одеялом.

— Я выжгу клеймо и дам тебе и твоим потомкам свободу в обмен на услугу.

— Вы можете просто приказать мне…

— …или могу сделать доброе дело, уничтожив клеймо безо всяких условий, — закончил я. — И то, и другое имеет свои недостатки. В первом случае, под принуждением ты сделаешь меньше, чем могла бы, а во втором, я не смогу гарантировать себе безопасность. Как только ты лишишься клейма, ты сможешь причинить мне массу бед. А так у нас будет соглашение. Взаимовыгодное.

— Я слушаю, — Ханна поднялась с пола, устроившись рядом с беременной. Та неловко подтянула ноги.

— Я ищу девушку. Скорее всего, она в этом цирке. Мне кажется, я видел ее мельком во время представления. Она была русалкой. Я хочу увезти ее отсюда.

Ханна покачала головой, разом поскучнев.

— Это невозможно. Никто не уходит из цирка, если его не изгоняют. А изгоняют отсюда только в могилу.

— Я должен ее разыскать. И ты мне поможешь.

Она помолчала. Долго, с выражением. Наконец, нехотя кивнула:

— Хорошо, я попробую.

Воодушевившись, я попытался описать Никку, через пару минут в замешательстве признав, что ничего кроме общих примет рассказать не могу. Светлые волосы, светлые глаза, возраст, рост…

— Не знаю… — пожала плечами Ханна. — Может, и была такая… Эти девушки, из измененных, приходят и уходят так быстро, что лица не запоминаются.

— Ты же сказала, что отсюда уйти нельзя.

— Ну, один-то путь никто не перекроет. Они умирают. Измененные не живут долго, поэтому все время нужны новые… — Ханна смолкла, будто спохватившись. Смуглое лицо ее помрачнело.

— Я видела ее, — вдруг вмешалась беременная. — Похожа на ту, что вы описали. Ее нес на руках Жерон…

Женщина уже сидела, широко раскрыв глаза и зябко кутаясь в шаль. Бледное, неживое лицо обрело краски, губы дрожали.

— Куда нес?

— Туда… — она неопределенно повела вялой рукой. — К остальным.

— Русалок держат в воде от представления до представления, — пояснила Ханна, недовольно покосившись на товарку. — Всех измененных помещают в магические сферы, чтобы они меняли облик, но русалкам нужна еще и вода. Сейчас они наверняка за боротом, привязаны к плоту… Ты не путаешь, Эллая?

Что-то знакомое царапнулось в памяти. Цирк… Эллая… Дождь… И парочка спорящая в лесу, возле Черноскала.

— Эллая? — машинально переспросил я вслух. — А у вас нет знакомого по имени Львен?

Она, побелев, дернулась так, что большой живот колыхнулся. Скомкала пальцами край одеял, резко подалась ко мне.

— Муж! Моего мужа звали Львен!

— Его и сейчас так зовут, — я невольно отклонился. Показалось, что женщина сейчас в меня вцепится. — Он жив. И ищет вас.

— Зато я мертва… — беременная обмякла и закрыла лицо руками.

Я еле сдержал вздох облегчения.

Ханна утешающее похлопала соседку по плечу — привычно и небрежно, как недавно приласкала ларец. Эллая не отреагировала, ссутулившись под шалью.

В дверь постучались и сразу же, не дожидаясь ответа, вошли. Слегка нагнув голову, чтобы не задеть притолоку, низкую даже для коротышки, в фургон протиснулся востроносый господин Гус.

— Заглянул посмотреть, как обживаетесь. Не тесновато? Как тебе, Ханна?

— Не жалуемся.

— Господин новый маг вполне может разместиться в фургоне мага прежнего. Только пока его придется делить с бывшим хозяином, — Гус неприятно осклабился. — Возражать тот не станет, лежит тихо, места занимает немного и пока не воняет.

— Ничего, — сухо отозвался я, — мне здесь вполне удобно. Спать можно под фургоном.

— Ну-ну, — ухмылка Гуса стала шире. — Понимаю. Женское общество, безусловно, предпочтительнее. Впрочем, у нас есть девушки и посвежее. Они будут рады потесниться на время.

Он обстоятельно огляделся, по-хозяйски задержав взгляд на животе сжавшейся Эллаи. Ухмылка, приклеенная к тонким губам, казалась не фальшивой даже, а чужеродной. Так могла бы улыбаться крыса.

— Завтра, после обеда, мы прибываем к Волчьему Уделу. Остановка будет недолгая, разгружаться не станем, зверье оставим на борту, а представление дадим сокращенное, так что готовься Ханна. И господин маг пусть готовится. Опробуем на деле на что он способен… Как, кстати, звать вас станем?

— Римттар, — переиначил я собственное имя.

Гусу не понравилось.