Тень на обороте

— Это почему? — я искренне удивился. — По-твоему убить меня гуманнее, чем продать?

Но как ни странно, ее чистосердечное негодование согрело мою черствую душу. Правда, ненадолго. Потому что продолжение было неожиданным:

— По-твоему я такая же эгоистка, как и ты? — Илга вынула озябшие руки из карманов и, сомкнув в кулачки, возмущенно уперла их в боки. — Если я просто сдам тебя, то, возможно, мне и моей семье помогут. Да! Но кто поможет всем остальным? И в первую очередь тем, кого ты оставил без помощи!

Я разинул беззвучно рот, как рыба на суше. Достойный ответ на ум не пришел.

— К тому же мне до смерти хочется прикончить тебя собственноручно! — Илга развернулась и зашагала вдоль прибоя.

Смеется? Она смеется или мне померещилось?

Ах, ты зараза… Злость схлынула, так толком и не разгоревшись. Паршивка ловко поддразнила меня, а я с ходу поддался, поверив в ее искренность. Когда это мы успели поменяться ролями? Когда серая «галька» Илга ухитрилась расцвести узорами? Видно, тоже попав в иную среду.

Плохо дело… Большую лодку придется оставить. Собственно, никто и не надеялся, что до Черноскала удастся пройти под парусами, но все же досадно.

С Птичьего мыса темные громады соседних островов просматривались, словно осколки гранита, запутавшиеся в складках голубого шелка. Неподалеку маячили редкие лоскуты парусов рыбачьих суденышек. Обычно в это время их стайки обильнее… Внизу, возле причала вразнобой покачивались десятки лодок, баркасов и яхт. На рыбном базаре распродавали остатки товара, не ушедшего еще до зари. Возле разделочного пня бились со здоровенным кальмаром, дорого отдающим свою жизнь.

Малочисленные покупатели, в основном хозяйки, задумчиво выбирали крабов и рыбное филе, не обращая внимания на суматоху.

Никого постороннего, явно бросавшегося в глаза, я не заметил. Но что я знаю о жизни Рыбацких островов? Вот разве что «глаз», закрепленных на вывесках и столбах, здесь раньше наверняка не было… Впрочем, это они зря. Отвести взгляды этим шарикам умеют даже ученики. Или они рассчитывают, что я оскорблюсь?

— Надо найти что-нибудь неприметное, — я втянул шею, пряча голову в ворот куртки. Ветер задувал холодный, северный.

Илга рассеянно кивнула, кажется, не замечая сквозняков. Перспектива так быстро расстаться со свежеприобретенной лодкой ее явно огорчила. Девушка нахохлилась, умолкла и держалась отстраненно.

Пришлось выбирать замену самостоятельно. Рассматривая разместившиеся вдоль причала разнокалиберные судна, я вдруг приметил одно, затесавшееся среди крупных лодок, словно шелуха семечки среди ореховых скорлупок. Все еще не веря, я спустился вниз… Кто бы мог подумать? Моя старая заплатанная лодчонка! Вихляется на волнах, привязанная за самый крайний, неумело вбитый крюк.

Я потянул просмоленный канат.

— Эй, эй, куда! — из-за грязного полотна ближайшего торгового шатра вынырнул чумазый мальчик. Худосочный, но напористый.

— Это чья лодка?

— Нашенская! — заявил парнишка, деловито насупившись. — Моя! — поправился он, подумав.

— И разрешение на постройку есть?

Мальчик помрачнел, облизнул обветренные губы, замялся.

— Я лодку на берегу нашел. Раз хозяин не объявился, значит — моя! — угрюмо заключил он.

— А! — сделал я понимающее лицо. — Это ты, что ли, нашел лодку с богатством? Про монеты, вроде, болтали?

— Да ну… — пренебрежительно отмахнулся мальчик. — Богатство! Мамка только долги раздала, да вот прилавок купили. Ну, и лодка… Правда, на ней далеко ходить нельзя.

— Продай лодку, — предложил я.

Илга приподняла брови, недоверчиво рассматривая жертву стихийного судоремонта.

— Эту? — тоже явно удивился мальчик.

— Эту, эту. Ты же владелец? Вот и продай…

Ушлый малец не растерялся и заломил такую цену, что я ошарашено крякнул.

— За такие деньги, ты мне в придачу отдашь еще и весь причал… Давай лучше меняться. Вон видишь стоит лодка? Возьмешь ее вместо этой?

Пацан долго и придирчиво смотрел в указанном направлении, солидно думал, потирая лоб и преувеличенно хмурясь, что-то подсчитывал, шевеля губами. Обмен был неравноценным даже на его взгляд, но в чем подвох бедняга не понимал.

— Ты свихнулся? — хладнокровно поинтересовалась Илга.

— Не жадничай. Нам она все равно больше не понадобится. Доберемся мы или нет.

— Прибавить бы надо, — внушительно заметил, наконец, пацан.

— Ну, ты наглец, — засмеялся я невольно. — Бери, пока мы не передумали. Согласен?

И я вновь стал владельцем заплатанного суденышка, повадками и устойчивостью смахивающего на старую клячу. Мне даже захотелось потрепать его за неровно оббитый чешуей, занозистый нос.

— Зачем? — Илга с нескрываемым отвращением скрестила на груди руки, определенно не намереваясь приближаться к нашему новому приобретению.

— За Черноскалом и подступами к нему постоянно наблюдают. Одинокая несчастная девушка на плохой лодчонке в глаза не бросится, даже если поплывет на Поганый остров. Бедняжке любой ценой надо зарабатывать на жизнь.

— Куда поплывет эта одинокая, но гордая и красивая девушка? — смягчившись, но все еще подозрительно уточнила Илга.

— Расскажу, — зловеще пообещал я.