Тень на Солнце

— Кто…это… такие…? — Горемыка из последних сил прибавил ходу, больше всего боясь споткнуться.

— Вир…тхи… — отвечал Зезва. — Смерть!..

Снежный Вихрь внимательно посмотрел на бледное лицо человечихи. Затем скользнул взглядом по животу Атери, и снова уставился на лицо. Черныш тихо рявкнул, словно призывая Снежа не торопить хозяйку.

— Нужно идти, — напомнил рвахел мягко, — нас ждут.

Атери открыла глаза. Влажная стена, к которой она прислонилась, холодила спину. С черного потолка капали тяжелые капли. В катакомбах пахло сыростью и грибами. Неровное, волнующееся под порывами ветра пламя факела освещало мрачные заросшие травой стены и черную пропасть тоннеля. Они уже проделали длинный путь, и несколько раз девушка просила своего странного спасителя о передышке. Рвахел сначала возражал, но потом, присмотревшись к Атери и встретившись глазами с Чернышом, согласился.

— Мы ушли недалеко. Виртхи наверняка уже спустились и преследуют нас. Нельзя медлить, человечиха!

— Меня зовут Атери!

— Атери.

Девушка с сожалением оттолкнулась от стены и погладила завилявшего хвостом Черныша. Тошнота отступила. Она повернулась к Снежу.

— Кто ты? Почему спас меня? Кто такие виртхи, и что нужно от меня тому кривоногому человеку?

Снежный Вихрь молчал. Он слушал катакомбы.

— Кажется, я знаю, кто ты такой, — тихо продолжала Атери, — слышала от матери. Рвахел, восьмирукий. Ужас ночи и профессиональный убийца…

Снеж молчал.

— … живущий далеко в заснеженных и неприступных горных ущельях, — Атери не сводила с восьмирукого взгляда. — И вот он является, чтобы спасти меня от каких-то ужасных существ. А Черныш даже не зарычал на тебя. С ума сойти! И… я хочу, что мы пошли назад.

— Невозможно, — сказал рвахел.

— Почему? — воскликнула девушка. — Там мой дом, вот-вот вернется Горемыка! Слышишь, мой муж должен вернуться!

— Виртхи там.

Атери широко раскрыла глаза, словно до нее только сейчас дошел страшный смысл этих слов.

— Виртхи… — она опять присела, прижала к себе довольно заурчавшего Черныша. — Так как тебя зовут?

— Снежный Вихрь.

— Снежный Вихрь, — повторила девушка. — Странно, но я совсем не боюсь тебя.

— Нужно идти.

Они двинулись дальше. Черныш бежал впереди, то пропадая в темноте, то появляясь снова. Он подбегал к хозяйке, заглядывал ей в лицо и снова бежал вперед. Снеж то и дело оглядывался, нервно перебирая ножи.

— Что-то не так? — поинтересовалась Атери во время очередной остановки.

— Они идут.

Девушка попыталась что-то разглядеть в черноте тоннеля, но так ничего и не увидела. А вот рвахел напряженно всматривался туда. Мелькали ножи.

— Я ничего не вижу.

Снежный Вихрь молча поднялся и принюхался. Черныш вопросительно взглянул на него и умчался вперед. Атери вздохнула и поднялась. Темные круги снова пошли перед глазами, и девушка, охнув, грузно осела на камни. Снеж оглянулся.

— Извини, — прошептала Атери.

Появился Черныш, принюхался и вдруг зарычал. Атери испуганно сжалась. Снеж завертел семью ножами. Восьмая рука сжимала факел. Желтые глаза обратились к напряженно прислушивавшейся девушке.

— Я и Страж видим в темноте, факел нам не нужен. Одна из моих рук занята, хотя я мог бы использовать ее. Огонь я взял исключительно для тебя. Понесешь факел.

— Хорошо, — кивнула солнечница. — Но ты не ответил на вопросы. Почему ты спас меня? Кто или что эти виртхи? Откуда там взялись Шлоф и Деян? И почему Черныш не лает на тебя, в конце концов?! Ну, говори же, не стой, как столб! И Горемыка, мой муж, понимаешь? Горемыка…

Рвахел посмотрел на Черныша. Затем снова в тоннель. И тут Атери услышала. Шипение было еле слышным, но уже различимым. Снеж передал факел девушке, так и не удостоив ее ответами. Восьмой нож сверкнул в освободившейся руке.

— Виртхи. Бежим. Положи руку на ошейник Стража. Вот так. Стой.

Атери взглянула на рвахела исподлобья.

— Как чувствуешь себя?

— Нормально. Идем же! Черныш, рядом…

Тарос Ун, резидент разведывательной миссии в Цуме, старший командор секретных войск Великого Пространства Кив молча наблюдал, как дюжие кивские матросы хлопочут на палубе, готовя судно к отплытию. Ветер попутный, и на рассвете, с помощью Дажбога, они отчалят. Тарос подкрутил рыжий ус, расправил богатырские плечи и зевнул. Ночной Цум темнел перед ним, слегка покачиваясь в такт спокойному морю. Лишь тускло горели огни порта да поблескивали далекие факелы богатых домов, что примыкали к побережью. Накрапывал дождик, стало зябко и сыро. Кивец набросил капюшон. Уже далеко за полночь, но только недавно утихли крики и звон оружия, доносившиеся из города с вечера. Тарос ждал известий с берега.

— Господин?

Тарос Ун обернулся. Перед ним склонился в поклоне молодой моряк.

— Ну?

Матрос лишь указал кивком за борт. Старший командор все понял и быстро зашагал в сторону, куда указывал юнга. Сбросил раскладывающуюся лестницу, сбежал вниз, почти к самой черной, еле шевелящейся воде. Его ждали.

— Командор.

— Рад видеть тебя снова, Марен.

Они помолчали. С берега донесся чей-то истошный крик. Тарос вздрогнул, повел плечами. Возле воды еще прохладнее.

— Виртхи в городе, командор.

— Что?!

— Прошли вечером, через катакомбы.