Тень на Солнце

- Почему к сожалению, тетя?

- Неважно. Прочитай вслух.

- Хо-до-ков за Гра-нь Кни-га и Ре-гу-ля-ции…Тетя Йиля, что такое регуляции?

- Правила.

- А-а…

- Скоро ты пойдешь за Грань один. Не боишься?

- Нет!

- Врешь. Ну, чего голову опустил? Запомни, маленький человек, не стыдно бояться. Если ты нормальный, ты боишься. Потому что страх есть суть души нашей, как и храбрость. Как любовь и ненависть. Мужественный человек боится, но преодолевает страх. Только безумцы не боятся ничего. Ну, так как?

- Страшно.

- Посмотри мне в глаза, Зезва. Я – лайимар. Но с тобой идти не могу, потому что ты – Ныряльщик, а я – нет. Повтори.

- Я…я – Ныряльщик!

- Еще раз, что можно нести, а что нет. Не нуди, говори связно! Скоро уже обед, курвова могила. Я вся внимание.

- Нельзя нести нечестивое оружие, то, что плюется беспрерывным огнем… А почему нельзя?

- Потому что так написано в Регуляциях.

- Но почему? Что будет, если я принесу с собой эту штуку?

- Это оружие нечестивое. Ни один Ныряльщик не пронес автоматического оружия из-за Грани. Зачем оно ему? Завоевать этот мир? А вот круглые металлические сферы, называемые гранатами, можно применять, хотя и они, на мой взгляд… Что ты улыбаешься?

- Думаю, тетя Йиля.

- Рассказывай дальше, умник!

- Можно не больше моего собственного веса, иначе неприятности могут быть… А какие неприятности, тетя Йиля?

- Раздуешься и лопнешь.

- Ух!

- Или застрянешь в Грани, будут на тебе демоны ездить… Ну, чего засопел? Шучу я. Что мы учили вчера?

- Про множественность миров.

- Верно. Гляди. Что у меня в руках?

- Иголка.

- Сколько миров может поместиться на ее кончике?

- Ни одного и в то же время неисчислимое количество.

- Хорошо, дальше.

- Наш мир – лишь один из множества. Грань – то незримое, что соединяет мироздание. Одни лишь кудиан-ведьмы, да и то не все, и каджи способны перемещаться в Грань. И Ныряльщики! Тетя Йиля?

- Ну?

- Получается, мир демонов – такой же мир, как и наш?

- Почти. Но есть там много вещей, до которых здесь еще, слава Мирозданию, не додумались.

- А правда, что лайимары жили в разных мирах, и мире демонов тоже? Папа рассказывал! Тетя Йиля, правда же?

- Правда.

- Тетя Йиля, что с тобой? Ты что, плачешь?

- Нет.

- Я же вижу, вижу!

- Тебе показалось.

- Еще папа рассказал, что лайимары воевали с ткаесхелхами много-много зим! Почему ты молчишь и отвернулась?

- Снова кричишь, как петух. Уши болят.

- Не, как петух не умею… А вот сын Кюрша может! И не отличишь…Тетя Йиля?

- Так, Зезва! А, ну, выпрямься. Сядь ровно. Читай дальше…

Черноволосый мальчик склонился над древней книгой, старательно шевеля губами, а могучая лайимар, отвернувшись к окну, тихо плакала.

Каспер и отец Кондрат уже давно спали. Йиля сидела в своей комнате. Огонек растянулся у великанши на коленях, прикрыв морду лапой. За порогом спал пес Гектор, не обращая внимания на ветер и капли дождя. Он не любил проводить ночь в доме. Девушка по имени Аинэ так и не проснулась, лишь изредка постанывала в тревожном сне.

Зезва еще долго сидел у камина и смотрел в огонь. Наконец, и он задремал, убаюканный уютным потрескиванием. Еще через некоторое время Йиля заботливо укрыла Ныряльщика пледом, постояла немного у огня, осторожно подложив большое полено. Сонный рыжий кот с недовольным видом восседал на плечах великанши. Йиля еще раз оглянулась на свернувшегося в кресле Зезву и направилась в сторону комнаты, в которой спала Аинэ.

Рано утром в корчму, что горбатым холмом возвышалась на перекрестье Мзумского и Гордовского трактов, явилась женщина, судя по богатой одежде – наемница из Баррейна. Черная грива волос, короткий плащ и огромная кривая сабля - все это заставило немногочисленных посетителей опасливо коситься на гостью, а хозяина судорожно вздохнуть и поспешить к ней с подобострастным выражением лица.

- Комнату, жратвы, выпивки, - пролаяла наемница с баррейнским акцентом. – Ванну с горячей водой, да поживее! И чтоб никто не беспокоил, ясно?

- Куда ж яснее, сударыня, - принялся кланяться корчмарь. – Пожалуйте сюда, милостивая госпожа…

Насытившись и напившись пива, наемница некоторое время лениво рассматривала поеживавшихся под ее взглядом эров, а затем поднялась, и, слегка покачиваясь, направилась по скрипучей лестнице в выделенную ей комнату. Заперла за собой дверь, отцепила пояс с саблей и кинжалом, сбросила легкие сапоги. Вслед сапогам полетел плащ и сорочка. Баррейнка погляделась в кривое зеркало и усмехнулась. Мгновение спустя ее облик изменился. Цвет волос остался прежним, но немного удлинился нос, слегка вытянулись скулы, а вместо тонких баррейнских появились чувственные полные губы. Марех почесала маленький шрам на щеке, который всегда тщательно прикрывала иллюзией и вздохнула. Критически оттянула маленькую жировую складку на белоснежном боку, хмыкнула и направилась к ванной с горячей водой, сбрасывая оставшуюся одежду.