Тень над королевством (СИ)

Тишину ночи нарушили ритмичные звуки барабанов. «Бум—бум—бум» – этот ужасный звук до сих пор заставляет Аарона содрогаться. По периметру сцены на высоких столбах установили факелы, которые хорошо освещали все происходящее. А там поднимали что-то тяжелое, так как для его поднятия задействовали двух слонов. Это нечто напоминало огромный желудок коровы, или, скорее, пульсирующее яйцо без скорлупы. Что—то внутри него билось и хотело вырваться наружу. Всю поверхность яйца покрывала вязь толстых синих вен.

«Чтобы бы это не было, я не хотел бы оказаться рядом, когда оно появится на свет», — подумал Аарон.

Парень кожей ощущал исходящую от яйца ауру зла.

За всем этим пленники наблюдали, стоя на коленях, под пристальными взглядами окружающих их стражников, которые наставили на них пики.

Звуки барабанов стали громче, по бокам сцены выстроилась процессия людей в черном. Люди все прибывали, каждый из них держал по зажженному факелу. Казалось, что огненная река приближается, охватывая все вокруг: сцену, стражников, стоявших на коленях пленников.

На сцене появились люди, облаченные в бордовые мантии. Хотя… это были не совсем люди. Аарон не мог разглядеть, слишком большое расстояние, еще и свет от ближайшего столба мешал. Но ему показалось, что у некоторых из вышедших на сцену была голова волка, а опирались они на четыре лапы.

«Может быть, это – маски?»

Толпа приветствовала их громкими криками. Но стоило одному из “людей” в мантии поднять руку, как все мгновенно стихло, включая даже звуки барабанов. Человек, а именно в это Аарону хотелось бы верить, заговорил на языке Магрифа. С этим языком у Аарона было куда хуже, чем с сидонским. Он мог разобрать только обрывки отдельных фраз.

«Нужно было больше времени уделять изучению языков, но чего уж теперь роптать», — с горечью подумал парень.

То, что ему удалось понять, лишь бессвязный набор слов: “собрались”, “захватим”, “переродится”, “Бог” и “огонь”. Аарону хотелось разгадать и другие составляющие пазла, но сумеет ли он пережить хотя бы эту ночь?

Когда жрец, а именно так охарактеризовал Аарон одного из стоявших на сцене, сново поднял руку, пустыня опять взорвалась звуками барабанов. Собравшиеся вокруг люди с факелами поддержали их пением.

Дальше на постамент поднялись совсем еще дети, мальчики примерно от десяти до двенадцати лет, одеты они были в белые туники. Толпа приветствовала их радостными криками.

От их пения и криков у Аарона в жилах стыла кровь, а спина покрывалась мурашками, несмотря на жару. Это было первобытное чувство всепоглощающего ужаса, нечто похожее чувствует заяц, когда на него выбегает стая волков. Зародившийся в животе страх подкатился к горлу, Аарону захотелось оказаться как можно дальше от этого места. Но он не мог этого сделать, его мышцы окаменели, а руки были скованы. Ему оставалось лишь вместе со всеми стоять в песке на коленях.

Следующими на сцену поднялись стражники, каждый из которых вел на поводке по пленному. Глаза пленных прикрыли повязками, а руки связали за спиной веревками. Пленных поставили перед мальчиками на колени, и стражники удалились со сцены. Каждый из детей перехватил веревку на шее стоявшего перед ним пленного и сделал шаг вперед. Далее мальчики достали из складок своей одежды кривые ножи. Занесенная в руке каждого сталь непривычно ярко блестела в огнях факелов.

Всем, включая Аарона, было понятно к чему все идет, всем, кроме несчастых, стоявших на коленях перед мальчиками. Из-за шума барабанов и повязок на глазах те абсолютно не представляли, что происходит вокруг. Словно овцы, ведомые на убой, они безропотно стояли на коленях, ожидая своей участи.

Став за спину пленникам, каждый из мальчиков синхронно оттянул голову приговоренного за волосы и с помощью ножа отделил ее от туловища. Небольшим ножом сделать это было не просто, неумелые действия палачей причиняли жертвам сильные муки. Это было постине ужасающее зрелище. Нескольких пленных вырвало. Кто-то даже хотел подняться, но, получив удар тупым концом пики в лицо, тут же упал в еще не успевший остыть песок. Аарона потрясло происходящее: людей методично выводили на постамент и резали как скот. Барабаны располагались так, что до ушей обреченной группы не долетало ни звука со сцены. Обезглавленные тела, словно мешки с мукой, глухо падали вниз. После проделанного мальчики в окровавленной белой одежде, забрав голову казненного с собой в виде трофея, медленно спускались по ступенькам вниз. Там их одевали в черное, нанося ритуальный рисунок на лицо. Это походило на жуткий обряд посвящения. На смену спустившимся на сцену поднимались новые дети-палачи. Все повторялось.