Тень одиночества

Ольга Климанова в магазине ходит сама не своя, ее тошнит, она истерично разговаривает с кем-то по телефону, все в магазине обращают на это внимание, кто-то сопереживает, кто-то завидует, а кто-то злорадствует. Как-то проходя мимо, Вика слышит фразу: «Если ты, Жека, откажешься от отцовства, я вскрою себе вены».

Услышав это, Вика не решается рассказать подруге.

Евгений, же делает вид, что у них все хорошо с Ириной, старается решить проблему, заставить Ольгу сделать аборт. Та, кажется, соглашается, ждет его с деньгами у себя, он приезжает, открывает своим ключом квартиру Ольги. В ней тихо, никого нет. Он оставляет на столе деньги, идет на выход, проходит мимо ванной, дверь приоткрывается, заглянув внутрь, видит, что Ольга сидит в окровавленной ванне. Понимает, что, та вскрыла вены. Вызывает скорую. Ее спасают, на беременность это не отразилось, плод сохранен. Стоя в ожидании в коридоре он дает себе слово, что если Ольга будет жива, то женится на ней.

В магазине сплетни, все жалеют Ольгу, корят и ругают, ту, что им стала помехой на пути. Вика звонит и рассказывает Ирине обо всем, сетуя на жизнь, как на нагайку, что бьет после очередного пряника, что в любовном треугольнике невозможно быть счастливой, кому-то надо уйти.

Ирина рыдает, мать ее расспрашивает о причине слез. Узнав о случившемся и ребенке, советует не быть третьей лишней.

Ирина тайком идет в клинику, где в реанимации лежит разлучница. Надев белый халат, в маске заходит в палату. Рядом с кроватью Ольги сидит Евгений, он плачет, не обращая внимания на вошедшего врача.

Ирина смотрит и решает, что между ними в эту минуту все закончилось, навсегда. Поняв опять, же одно – то, что было рядом с нею, то абсолютно не было ее, да и любовью это назвать нельзя. Скорее – всего! «Жилетка!» На этом она успокаивается.

Газеты и журналы пестрят о яровой любви Евгения и Ольги. Черный пиар сделал Евгения героем дня. Он становится известным, популярным. Пресс-конференции и бриффинги. Он обещает написать книгу: историю их любви.

После больницы Ольга становится женой Евгения. Ирина узнает о свадьбе от Вики.

Она, стоя у окна ресторана, где проходит торжество, наблюдает, как за стеклом целуются молодые и им все кричат: «Горько». Она в слезах бежит по тротуару, не понимая куда – зачем…

Остановка на мосту. Страх. Желание уйти из жизни. Пересиливает себя. В муках, терзаниях, она идет по мосту. Ирина понимает, что всё кончено, недолго думая, набирает мобильный Евгения, пишет смс: «Поздравляю! Это точка над «I». Только, что она потеряла друга».

А, в это время, Евгений сидит за праздничным столом в объятиях Ольги, получает сообщение по мобильному смс. Он вырывается из крепких объятий, читает, сереет на глазах. Смотрит в зал, выглядывая ее, Ирину, но ее нет…

…А потом ночь без сна. Мысли, мысли, мысли…

МЕСЯЦЕМ РАНЬШЕ….

Кухня в квартире Ирины.

Она выбегает из двери кухни, открывает дверь в ванную комнату, молниеносно вбегает, исчезает там за закрытой дверью.

Слышен рвотный позыв.

Со стороны кухни злой окрик матери:

– Да, что там с тобой, опять, что-то не свежее съела? Сколько раз говорила: – Не бегай по кафешкам, не ешь – незнамо что?! В наше время по любому поводу люди травятся в Общепите.

Вновь слышен со стороны коридора рвотный позыв Ирины.

Мать сидит, ужинает, в руках вилка и нож, перед ней стоит на столе тарелка с картофельным пюре и отбивной, она раздраженно бросает вилку и нож на стол, гримасничает с отвращением, резко говорит: – Ну, где ты там? Что случилось? Привстав, специально громко, чтобы слышала дочь, выкрикивает: – Завтра, же к врачу!

Входит Ирина, держа руку у рта, вытирая следы рвоты. Она подавлена, тихо говорит:

– Не пойду!

Выведенная из себя мать, вскакивает с места, размахивает взволнованно руками, делая шаг к ней, переходя на фальцет, орет:

– Еще как пойдешь! Не дай бог, гепатит?!

Ирина огрызается:

– Какой гепатит?! Мама! И так все ясно!

Ошарашенная мать, растеряно смотрит на дочь, предполагает:

– Ты, что хочешь мне сейчас сказать, что ты беременна?

Ирина пожимает плечами.

Мать опешив, роняя руки по бокам, голосит:

– Да за что, же нам еще и это? В подоле принести! Она идет, садится за стол, хватается руками за голову: – Значит, не показалось…

Мать качает головой из стороны в сторону, резко вскидывает взгляд на дочь, спрашивает:

– Ну, а кобель, твой писака, как посмотрит на все это? Хоть знает?

Ирина стоит, прислонившись к дверному проему, отрицательно качает головой. Та смотрит, не понимая, на дочь, качает головой с укором, вслух произносит: «ДОЧКИ – МАТЕРИ!»

С вызовом смотрит, обеспокоено спрашивает:

– Что делать будешь? Сама, же не потянешь. Дети в наше время – дорогое удовольствие!

Ирина, закусывая губу, пожимает плечами, тупя взгляд, тихо всхлипывает, бубнит:

– Мне никто не нужен! Сама справлюсь.

Мать смотрит с жалостью на дочь, стучит по столу, срывается, кричит:

– Не допущу безотцовщины! Но, тут, же придя в себя, уже спокойно говорит: – Завтра к врачу!

Ирина разворачивается, выходит.

Та наклоняется над столом, кладет голову на руки, горько плачет.

Клиника.