Тень Победы

Красная Армия была вынуждена слепо повиноваться приказам Жукова. Но где грань между провокацией и войной? Представьте себя на месте командира авиационного полка. Бомбят ваш аэродром. Если бы вы знали, что все аэродромы бомбят, тогда вам было бы ясно: война. Но вам этого знать не дано. Вы видите только свой аэродром и сто своих горящих самолетов. И каждый из миллионов солдат и офицеров на границе мог видеть только свой малый кусочек происходящего. Что это? Провокация? Или уже не провокация? Начнешь стрелять, а потом вдруг выяснится, что только на твоем участке противник предпринял провокационные действия. Что тогда с вами сделают Жуков и палачи из НКВД?

Приказы Жукова и воинская дисциплина требовали от войск на провокации не поддаваться. Вся армия выполняла приказ. Вся армия на провокации не поддавалась. 22 июня 1941 года передовые дивизии без боя сдавали пограничные мосты, лишь бы выполнить приказ Жукова и не поддаться на провокацию. Ах, глупые, негодуем мы, не могли сообразить, что война началась!

Мы возмущаемся действиям солдат, которые выполняли приказы Жукова, но почему-то не возмущаемся действиями Жукова, который эти приказы отдавал.

Но неужели солдатам на границе было не ясно, что это война?

Да, им было не ясно. У них — приказ. Никакой другой информацией к размышлению они не располагали. И нам предлагают считать их идиотами. А в Генеральном штабе сидел великий стратег, обладавший всей информацией, который после войны сам заявил, что вечером 21 июня 1941 года понял: сейчас начнется война. По его собственным словам, у него рассеялись последние иллюзии. Но он почему-то не вводил в действие свой план войны. И его нам предлагают считать выдающимся мыслителем.

3

Думал ли сам Жуков о том, что лично он будет делать в начале войны? Может быть, и думал. Но ничего не придумал. Все действия Жукова в первые минуты, часы и дни войны — это экспромт. Это действия, которые ранее не планировались и даже не обдумывались.

До германского нападения Жуков засыпал армию запретами на применения оружия. Даже 22 июня 1941 года в 0 часов 25 минут войскам была передана Директива № 1: «Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия…» Директива была подписано маршалом Тимошенко и генералом армии Жуковым. Она завершалась категорическим требованием: «Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить».

Проверено многовековым опытом: лучше прикидываться дураком, чем казаться слишком умным. Маршал Советского Союза Тимошенко никогда не заявлял, что вечером 21 июня 1941 года он якобы сообразил, что войны не избежать. Потому к маршалу Тимошенко претензий нет.

А Жуков постоянно прикидывался умным человеком, потому с завидным постоянством попадал в дурацкое положение. Он сам заявил, что вечером 21 июня все его иллюзии якобы рассеялись, и он понял: это война! Признание Жукова опубликовано в официальном органе Министерства обороны России — «Военноисторическом журнале». Получается, что, сообразив вечером

21 июня 1941 года, что начинается война, Жуков в 0 часов 25 минут

22 июня отдает приказ войскам на провокации не поддаваться и никаких мероприятий не проводить.

Стал бы умный человек такое рассказывать? Ведь если сопоставить эти два заявления Жукова и поверить им, то великого стратега следовало расстрелять за вредительство, сознательное истребление собственной армии, содействие врагу и измену Родине.

Стал бы умный человек отдавать приказ войскам не поддаваться на провокации, после того, как понял, что речь идет не о провокациях, а о нападении противника?

4

Директиву № 1 передали в штабы военных округов, там ее расшифровали и на ее основе начали писать указания штабам армий. Зашифровали, отправили. В штабах армий получили, расшифровали, прочитали и начали сочинять указания штабам корпусов…

Когда указания Жукова дошли до войск, уже давно горели аэродромы, рвались склады с боеприпасами, густо дымили хранилища нефти, германские танки давили передовые советские дивизии, а нашим войскам объявляли категорические требования «величайшего полководца XX века»: не поддаваться на провокации! Никаких мероприятий без особого распоряжения не проводить!

Директива № 1 была по существу смертным приговором Красной Армии: не сопротивляться, когда в тебя стреляют! Генерал, подписавший этот бредовый документ, должен был бы прикидываться дурачком: да, я подписал, ибо обстановки не понимал. Но наш стратег решил прикидываться умным: я первым понял, что это война! Я это сообразил еще вечером 21 июня, а глупый Сталин даже 22 июня отказывался ситуацию понимать.

А по мне, лучше ничего не делать, чем слать такие директивы.

5