Тень Победы

Третьи перешли в решительное наступление. Например, боевые корабли Дунайской флотилии высадили мощный десант на румынских берегах и водрузили красные знамена освобождения везде, где только могли.

Все это, вместе взятое, называется хаосом. Ничего хорошего из этого выйти не могло. И не вышло.

Над приказом генерала Павлова «действовать по-боевому» нас приучили зубоскалить: вот, мол, глупый какой — отдал приказ, который каждый мог трактовать как угодно. Но мы над Павловым смеяться не будем. Павлов проявил инициативу. Павлов, нарушив указания и директивы Жукова, приказал на провокации поддаваться!

Генерал армии Павлов Дмитрий Григорьевич, не имея на то полномочий, не зная, что Германия объявила войну Советскому Союзу, по существу самостоятельно объявил войну Германии. В своем приказе командующий Западным фронтом генерал армии Павлов сказал главное: это война! Воюйте, кто как знает. Я разрешаю воевать!

Что он еще мог приказать? Наступать? Но, может быть, остальные фронты в это время отступают.

Отступать? Но, может быть, остальные фронты обороняются.

Не зная обстановки на других фронтах, не имея указаний Москвы, Павлов просто разрешил своим войскам воевать, не указывая конкретно, кому и что делать.

Можно сколько угодно смеяться над Павловым и его приказом, но давайте помнить, что Жуков, сидевший в это время в Москве и якобы уже знавший, что война началась, вообще никаких приказов не отдавал. Последнее, что от него слышали: не поддаваться на провокации!

Представьте себя командиром дивизии на самой границе. Есть два указания. Одно от Жукова: не реагировать на действия германской армии, которая давит гусеницами ваших солдат, засыпает их снарядами и бомбами. Другое указание от Павлова: действовать по-боевому!

Какое из этих указаний вы сочли бы преступным?

7

Чем же в эти минуты и часы был занят великий стратег Жуков?

22 июня 1941 года в 7 часов 15 минут он сел сочинять директиву с указаниями, что войскам надлежит делать.

И это позор. Инструктировать командующих военными округами и армиями, командиров корпусов, дивизий, бригад и полков надо было до войны. А в момент ее начала следовало только передать исполнителям «петушиное слово».

В любом подразделении, части, соединении действия в чрезвычайных обстоятельствах всегда отрабатываются заранее. Когда возникла чрезвычайная ситуация, командир отдает совсем короткие приказы: «В ружье!», «К бою!» А уж каждый знать обязан, что ему надлежит делать. Так принято везде, на всех уровнях, начиная со взвода. Но только не у Жукова.

Зачем же Жуков решил сочинять директиву? Ведь каждый советский командир уже держал в сейфе «красный пакет», не смея его распечатать. Нужно было только дать команду вскрыть его.

Но Жуков разрешения не давал. Он сочинял новые инструкции. В своих мемуарах Жуков сообщает:

В 7 часов 15 минут 22 июня директива наркома обороны № 2 была передана в округа. Но по соотношению сил и сложившейся обстановке она оказалась явно нереальной, а потому и не была претворена в жизнь. (Воспоминания и размышления. С. 248.)

Можно было написать просто: директива № 2. Но Жуков уточняет: директива наркома обороны № 2. Этим Жуков хочет снять с себя ответственность и переложить ее на наркома обороны Маршала Советского Союза Тимошенко. Но хорошо известно, что любая директива наркома обороны готовится начальником Генерального штаба. В данном случае директива не только подписана Жуковым, но и написана его собственной рукой.

Удивляет и то, что текст самого первого документа войны, который к тому же был написан великим стратегом собственноручно, почему-то в мемуарах Жукова не приводится.

Мы только узнаем, что директива эта была нереальной и невыполнимой, то есть дурацкой.

★ ★ ★

Нам постоянно напоминают, что «печать личности Жукова, его полководческого таланта лежит на ходе и исходе важнейших стратегических операций Советских Вооруженных Сил». Вот это верно. Именно печать личности Жукова и его «великого полководческого таланта» лежит на разгроме Красной Армии в июне 1941 года.

И эта печать несмываема.

ГЛАВА 13. На рожон!