Тень Покровителя

– Тут все говорят, ты убежать пробовал?

– Нет, я просто вышел... Погулять.

– Понятно. А все говорят, что ты убежал, но тебя поймали. Правильно. Я весной тоже убегу. Хочешь, давай вместе.

– Не знаю...

– А ты куда сегодня убежал? На вокзал, наверно? На вокзал нельзя – туда сразу звонят и первым делом ищут. Я знаю, где можно спрятаться. Есть места. Сказать?

– Скажи.

– Знаешь, туалет на рынке? Он как бы под землей, а сверху труба, чтобы воздух свежий шел. Можно по ней пролезть в комнату для уборщиц, а там и скамейки, и тряпки, и халаты. Можно переночевать. Ты только никому не говори.

– Ладно.

– Ты еще не знаешь, что Юрий Мартынович приехал?

– Кто?

– Директор. Он в отпуске был.

– И что?

– Ничего. Он тебя, наверно, вызовет.

– Зачем?

– Так... Познакомиться.

Пашка вдруг понял, что ему хорошо с Серегой. Можно сидеть просто так, болтать и ничего не опасаться. Может, на следующей операции поговорить с инструктором насчет того, чтобы забрать Серегу с собой? Похоже, он хороший и тоже достоин лучшей доли. Тем более что тут его Садык обижает...

– Ладно, мне бежать надо, – сказал Серега. – У нас музыкальный час начинается. К тебе вечером врачиха придет, будет спрашивать и смотреть. Ты улыбайся и говори, что выздоровел. А то в изолятор положат. Там со скуки умрешь. Может, тебе принести чего-нибудь?

– Нет, не надо, – ответил Пашка, чуть подумав. – Лучше сам заходи.

В комнате снова воцарилась тишина. Пашкины соседи возвращались только перед сном. Он подошел к тумбочке Олега и взял с нее книжку.

А.Беляев. «Человек-амфибия». Пашка открыл первую страницу и начал читать. Он уже увлекся книгой, как вдруг в комнату вошел высокий мужчина с красноватыми растерянными глазами. Мальчик сразу понял, что это и есть директор.

– Лежишь?

Пашка мог бы ответить, но решил, что это и так видно.

– Болеешь, значит? – Он прошелся по комнате. – О, да ты читать умеешь!

Директор сощурился, рассматривая заголовок. Потом закивал головой:

– А-а, знаю, знаю. А ты, говорят, только к нам поступил и сразу убежал, да?

– Ничего я не убегал, – сдержанно ответил Пашка. – Я просто гулять вышел.

Директор хмыкнул, походил еще немного, поправил покосившийся выключатель на стене. Потом, пробормотав «ну, ладно», вышел. Пашка так и не понял цели его визита.

Медсестре он сказал, что чувствует себя хорошо и хочет только спать. Она замерила температуру, пожала плечами и избавила его от необходимости ложиться в изолятор. Правда, велела еще денек провести в постели и ни в коем случае не выходить на улицу. Пашка был не против. Ему понравилась книга, и он решил, что путешествия под водой, должно быть, очень напоминают видения Зеленой песни.

На следующее утро Серега залетел к нему и прямо с порога воскликнул:

– Собирайся! Пойдем скорее! – Он выглядел очень возбужденным и обрадованным.

– Куда? Что случилось?

В спортзал. Там тренер пришел. Будет набирать пацанов в секцию карате! Представляешь?!

– Вообще-то мне нельзя...

– Можно! Я у Нины тебя отпросил. Она сказала, можно!

Пашка оделся и спустился вслед за Серегой в спортзал, где уже гудели растревоженные удивительной новостью воспитанники.

Тренер оказался невысоким и довольно-таки щуплым человеком с узким лицом и острым подбородком. Вместе с ним пришли его ученики – совсем взрослые ребята в желтых кимоно.

Пока тренер переговаривался с Альбиной, воспитанники из старших групп стаскивали в центр зала потрепанные маты.

Потом тренер хлопнул в ладошки, его ученики расселись вокруг матов, шум в зале стих, и началось представление.

Ученики выворачивали друг другу руки, бросали партнеров на пол, били руками и ногами. И хотя удары были не настоящими, а схватки красивыми и отработанными, Пашке это зрелище не понравилось. От него веяло какой-то животной агрессией, бесчеловечными законами мира, где не прощаются ошибки. Пашка вздрагивал всякий раз, когда видел очередной замах руки или ноги и затем слышал сухой звук удара.

Нет, он никогда не будет этим заниматься. Не примет правила такого мира, в котором побои выделены в отдельное искусство.

Когда воспитанники насладились зрелищем, тренер скомандовал ученикам остановиться, и они снова сели вокруг, скрестив ноги.

– Скажу откровенно, – сказал тренер, – мы с вашими учителями немало сомневались и спорили, прежде чем решить основать у вас школу карате. Ведь боевое искусство может послужить плохому, и вы это знаете.

И все же мы приняли это решение, правда, с некоторыми условиями. Во-первых, не я, а ваши старшие будут решать, кому можно позволить заниматься у нас. Многим придется изменить себя, чтобы прийти в школу. Хочу также сказать, что карате – не только умение отвечать ударом на удар и ломать голой рукой кирпичи. Это прежде всего искусство владеть собой. Не столько телом, сколько духом. Запомните это.

И еще одно. Каждый успех в карате дается тяжким трудом. За каждым красивым ударом стоит изнурительная работа. Не надейтесь на легкие победы.