Тень предъявляет права

— Схватка не окончена, мальчишка. Ты забыл, кто я…

— Я прошу милосердия! — закричала Беттина.

Что? Слишком рано, Бетт! Толпа затихла. Треан обернулся, чтобы посмотреть на Беттину.

— Я прошу милосердия для Принца Теней.

У Треана сбилось дыхание. Она использовала тот пункт правил…

Для меня? Она дисквалифицировала меня из турнира? Нет-нет, он ослышался. Его разум помутнен. Она ведь только что не сделала себя навечно недосягаемой для него?

После ночи, что они разделили? После всего, чем он пожертвовал? A mea! Она не сделала бы этого. Она знает, как сильно я хочу ее.

С презрительной усмешкой Каспион наклонился к Треану.

— Я не забыл, кто ты. Ты, дисквалифицированный из турнира, неудачник. Я же говорил: она никогда не станет твоей женой!

Теперь она будет принадлежать этому демону?

Каспион рассмеялся.

— Возвращайся в свой одинокий дом-могилу, старикашка.

У меня нет ебаного дома! Отказался от всего ради нее! А она навсегда останется с Каспионом.

Спланировали ли они это вместе?..

Словно молотом по горлу, его ударило осознание. Меньше получаса назад Беттина вручила ему кубок с кровью. Возьми, Треан. Выпей. Она владеет обширным арсеналом ядов.

Не Беттина. Она не могла этого сделать.

А кто тогда, идиот? Кузены никогда не опустились бы так низко. Даже Стелиан слишком порядочен для этого. И не красовалось ли на Беттине ее кольцо с ядом? Треан думал, что кровь оказалась безвкусной, думал еще, что это из-за того, что он вкусил амброзии, текущей по венам Беттины.

Амброзии, в которой она отказала ему вчера ночью.

Его клыки удлинились, становясь острыми, как клинки. Вся агрессия Треана, неустанно обуздываемая сотни лет, взвыла внутри него… хищный зверь восстал для кровавого убийства.

Дакийский с ревом схватился за меч Каспиона. Когда он вырвал из рук ошеломленного демона меч, лезвие разрезало его ладонь, хлынула кровь. Переместившись на ноги, Треан отшвырнул оружие в другой конец арены.

Пока демон таращился на него, Треан вложил свой меч в ножны, желая убить Каспиона голыми руками. Чтобы чувствовать, как ломаются кости, и рвется кожа под моими пальцами.

Несмотря на то, что токсин испарился, мысли Треана, превратившись в кашу, стали еще более спутанными. Она никогда не станет моей, всегда будет хотеть мужчину, стоящего передо мной.

Запрокинув голову, Треан зарычал, сжимая кулаки до тех пор, пока мышцы на руках и груди не взбугрились. Когда рык замер на его губах, он посмотрел на Беттину, на ее бледное лицо. Ты так сильно хочешь Каспиона? Я преподнесу тебе его ебаную голову!

Кроваво-красная пелена заволокла зрение Треана, когда он повернулся к своей жертве. Убей.

Впервые за свое долгое, утомительное существование он полностью поддался ярости.

Глава 43

Дакийский стал одержимым существом, более яростным, чем даже Ликан… имея на это гораздо меньше оснований.

Он говорил, что разорвет Каса голыми руками.

Вампир уже сломал правую руку Каспиона и теперь лупил его по голове и лицу костедробящими ударами. Лицо Каса стало неузнаваемым: его левый глаз заплыл, изо рта хлестала кровь.

В отчаянной попытке дотянуться до меча, Кас попытался неуклюже переместиться; Дакийский предугадал его маневр… и ударом руки отшвырнул через арену.

Кас отлетел и рухнул в грязь, окатив брызгами первый ряд зрителей.

Вампир переместился к Касу, схватил его за рог и, поставив демона на колени, стал наносить ему яростные удары.

— О, милостивые боги, — пробормотала Беттина. — Этого не может быть. — Она надеялась, что Каспион сможет регенерировать или что Дакийский образумится. — Моргана, пожалуйста, останови их!

Крестная проигнорировала ее, наклонившись вперед, она увлеченно следила за битвой.

— Раум! — крикнула Беттина.

— Чем тут могут помочь правила, девочка моя? — спросил он. — Ты просила милосердия… что еще мы можем сделать?

— Я не знаю!

Пока Кас изо всех сил пытался освободиться, нанося бесполезные удары по телу Дакийского, вампир обнажил абсолютно белые на фоне его окровавленного лица клыки. Леденящий душу оскал хищника.

Он дошел до своего предела.

Очевидно, Беттина облажалась; она верила, что спасает жизнь Дакийского, и даже не думала, что он сможет избавиться от столь огромной дозы яда.

Когда она попросила милосердия, ошеломление на лице Дакийского сменилось лютой ненавистью. Жестокость в его ониксовых глазах… Должно быть, он поверил, что она обманом не дала выиграть ему в турнире… предпочтя ему демона.

Но Беттина лишь хотела защитить Дакийского. А теперь, если она не вмешается, то Кас сполна заплатит за ее ошибку.