Тень предъявляет права

Моргана дала его ей, чтобы скрыть раны после нападения, но в запасе еще оставалось немного магии. Если Беттина создаст легкую маскировку, то, может, крестная не заметит неладное?

Моргана весьма придирчиво относилась к внешности Беттины, находя ее менее привлекательной по сравнению с матерью Беттины, Элеарой.

Беттина припомнила один из давних визитов Морганы:

— Ох, во имя любви к золоту, какое ты странное, крошечное создание, да? — сказала она, нахмурившись. — Ты никак не можешь решить, хочешь ли ты быть озорной, как демоненыш или приковывать к себе внимание, как Элеара. Хмм. Ладно, глупышка, веселись, ибо это можно делать только пока растешь…

Вспомнив это, Беттина убрала гламур. Она хотела, чтобы крестная знала, что кое-что происходит неправильно. Не менее чем вся моя жизнь.

— Тебя все еще мучают кошмары? — спросил Салем.

— К сожалению.

После полудня Беттина подскочила в кровати в очередном приступе паники. Она страдала от этих приступов с тех пор, как ее избили. Ее тело свело от напряжения, кожа покрылась испариной. Легкие сдавило, словно тисками.

Она осмотрела комнату, успокаивая себя: Я дома. Этих извергов здесь нет. Ни один Врекенер никогда не проникнет в Абаддон…

В жизни Беттины имелись две цели. Одна из них: снова чувствовать себя в безопасности. Она еще помнила, каково это — не испытывать постоянно подкрадывающийся страх. Она помнила жизнь без изнурительных приступов паники.

Раньше она прогуливалась по городу без сопровождения, одна бродила в тропическом лесу. Сейчас она не могла в одиночку выйти из замка и даже с трудом передвигалась внутри него.

Казалось, что ее приступы становились все хуже. И ночное вторжение нанесло серьезный удар по ее восстановлению. Несмотря на защитное заклинание, вампир «с легкостью» проник в ее комнату.

— Ты должна с кем-то поговорить об этом, — предложил Салем. — Излей душу.

Беттина потерла пульсирующие виски.

— Ты хочешь стать для меня такой отдушиной?

— Только если ты хочешь услышать, как храпит твое зеркало. Судя по тому, что я смог воссоздать в своем уме, я просто заскучаю.

Беттина сверкнула глазами, не понимая, шутит сильф или нет.

— Тогда почему ты до сих пор здесь?

— Я узнал много нового о нашем таинственном ассасине. Навел справки, взывая к благосклонности некоторых очень старых фантомов. Никто не знает больше секретов, чем фантомы.

— Расскажи мне, — выпалила Беттина, снедаемая любопытством о Дакийском вампире.

— Ходят слухи, что его сородичи живут внутри сплошной выдолбленной горной гряды. Никто в Ллоре не может доказать, что они существуют, даже самые опытные фантомы-шпионы. Вполне возможно, что Каспион единственный в мире чужак, который видел Дакию и остался жив. Но они это скоро исправят.

Руки Беттины метнулись к горлу. Почему Каспион не согласился участвовать в турнире? Он лучше предпочтет смерть от руки ассасина, чем будет с ней? Ему настолько отвратительна возможность выяснить предназначена ли она ему?

Салем продолжал:

— Их вид горд и силен, но они никогда не взаимодействуют с внешним миром. Если Дакийца за пределами их сферы увидит хоть один чужеземец… так они нас называют… то ему мистически будет запрещено вернуться. Твой случай является исключением. По моим данным, Невеста Дакийца считается Дакийкой, таков их образ мышления. Поэтому он смог вернуться домой. Но не после того, как он придет к тебе сегодня ночью и предстанет перед всеми без исключения.

— Я не нужна ему. Помнишь? Он прямо сказал, что не планирует за мной возвращаться, а он не может лгать.

Естественно, Беттина была в восторге от мысли, что он никогда не вернется… если это означало, что Кас в безопасности. Однако в глубине души она задавалась вопросом: Почему мужчины так легко от нее отказываются? Она никогда не слышала, чтобы вампир бросил свою Невесту. Никогда.

— Ты этого не видишь, но я пожимаю плечами. — Затем Салем задумчиво произнес: — Ты можешь представить себе жизнь в Дакии? Узнать все о Сфере Крови и Тумана? Я отдал бы правую невидимую руку за такой шанс.

— Жить в тайне, внутри горы? Без лесов? Никогда не чувствовать на лице солнца? — Занятное место для посещения, но… — Скажем так, я рада, что мне не нужно беспокоиться о возвращении Дакийского.

— Говорю тебе, он вернется. И если ты когда-нибудь отправишься в Дакию, я увяжусь за тобой, — заверил ее Салем. — Да и, кстати, твоя постоянная клиентка связалась с нами, она хочет что-нибудь новенькое. Нечто «убийственно соблазнительное».

Еще один заказ? Беттина затрепетала. Она продавала ювелирные изделия на протяжении нескольких лет, но не ради вознаграждения; родители оставили ей немалое состояние, которое Раум продолжал приумножать для нее.

Если первой целью в жизни Беттины было ощущение безопасности, то второй: проходя по оживленной улице, видеть кого-то, кто носит ее творения. Она мечтала об этом, задаваясь вопросом: как будет реагировать на это.