Тень предъявляет права

— Стой! — Она начала вырываться, пока головка его члена не проникла в ее расселину. — С-слишком быстро! Ты же знаешь, мне нельзя заниматься сексом!

Прижавшись лбом к ее лбу, вампир прохрипел:

— Я хочу войти в тебя, Бетт. Больше всего в своей жизни. — Обхватив ее талию, он снова притянул Беттину ближе к себе. — Но я знаю, что мы должны подождать.

— Я доверяю тебе, а мое доверие не просто заслужить.

— Когда этот турнир закончится, я разорву твой шелк и глубоко погружусь в тебя. Но сейчас никакого секса. Просто удовольствие. Настало время моей женщины…

Обхватив растопыренными пальцами ее ягодицы, он передвинулся так, чтобы основание его члена оказалось прямо напротив ее клитора. Затем вампир так крепко стиснул Беттину в объятиях, что они, казалось, слились воедино.

Ощущать на себе тяжесть его тела было восхитительно, его тепло просачивалось в нее. Его пальцы сжимали изгибы ее ягодиц, Дакийский удерживал ее под собой, удерживал свою твердость там, где она жаждала этого. Беттина не могла толкнуться ему на встречу, но ей это было и не нужно.

Она была так тесно прижата к нему, что чувствовала пульсацию его члена, чувствовала грохот его сердца напротив своей изнывающей груди.

Так тесно прижата к нему, что, когда он двигался, они двигались как единое целое.

Дакийский снова завладел ее губами. На этот раз поцелуй был более неистовым, более глубоким, словно вампир хотел отметить ее губы.

Когда Беттина застонала в его рот, их языки сплелись в страстном танце, а дыхание сбилось. Они почти слились воедино, и она хотела, чтобы его тело было еще ближе. Почему он не прижимает ее еще ближе?

Больше стонов, его хриплых вздохов. Казалось, его член стал еще больше. Трения учащались, пока она не оказалась на краю. Ее первый оргазм с мужчиной…

Он прервал их поцелуй.

— Боги, женщина! Я уже на краю. Мои клыки заострились.

— Хм, о’кей.

Конечно, он не намекает на то, что они должны остановиться. Так близко.

Срывающимся голосом, он сказал:

— Бетт, ты ведь знаешь, что это может значить.

Это означает, что он настолько возбужден, что теряет контроль. Как и она.

— Неважно до тех пор, пока мы не занимаемся сексом.

— О, dragг…

Он еще агрессивнее захватил ее рот своими губами, последовали более смелые удары языка. Она отвечала ему тем же.

Беттина дрожала, ее тело напряглось, готовясь получить разрядку. На грани влажного блаженства…

Затем появился привкус… крови.

Глава 20

Ток волной прошел через все тело Треана от макушки до кончиков пальцев, прежде чем сконцентрироваться в его члене.

Он царапнул ее язык. Zeii mea, ее кровь прямо из плоти! Если ее поцелуй был подобен меду, то кровь была райским наслаждением.

Лавина совершенного удовольствия опалила его вены.

Треан содрогнулся, зарычав прямо в ее губы. Кончиком своего голодного языка он снова лизнул ее язык, стремясь к той крошечной царапинке.

Он смутно вспомнил, что это запрещено, несмотря на то, что ему так отчаянно этого хочется. Извращение?

Нет, соединение! Разделить с ней ее сущность чувствовалось… правильным.

— Dulcea! — простонал он между поцелуями. — Такая сладкая.

Разве могло это быть неправильным? Чувство единения ощущалось почти так же, как во время секса.

Но она отпрянула.

— Т-ты попробовал мою кровь?

Окрасившая ее нижнюю губу алая капелька дразнила его. Треан не мог отвести от нее взгляд, его член еще сильнее затвердел.

— Посмотри на меня, Дакийский! Ты взял мою кровь?

Он заставил себя встретиться с ней взглядом. Судя по тому, как она смотрел на его глаза, они видимо были совершенно черными от жажды.

— Да.

С паникой в голосе Беттина спросила:

— Ты можешь видеть чужие воспоминания?

Ее тревога, казалось, опечалила его, причиняла ему боль.

— Я никогда раньше не пил кровь других существ.

— Ответь на вопрос!

— Я уверен, что у меня есть такая способность.

— Отпусти меня!

Беттина молотила его, пока он не отпустил ее.

Я снова отказываюсь от своего приза.

Она села и прикрыла одной рукой свои груди, а другой отвела от лица косички.

— Ты увидишь мои воспоминания!

Она смотрела на него с отвращением.

Заслуженным отвращением. Любой его знакомый поступил бы также. Треан подумал, что не так уж сильно отличается от омерзительной Орды. Или от Лотэра, падшего Дакийца.

И все же Треан знал, что не успокоится, пока снова не попробует ее кровь.

Сегодня ночью я стал настоящим вампиром.

* * *

Знакомое, саднящее чувство собственной неполноценности разрасталось в Беттине. Ее ладони чесались от желания познакомить Дакийского со своей силой; без нее она чувствовала себя неполноценной.

Он может увидеть ту ночь! От этой мысли она слегка пошатнулась. Это очередное унижение, если ее снова увидят такой… сломленной и обнаженной на полу во дворе замка Рун. Покрытую кровью и алкоголем. Смех тех Врекенеров до сих пор звенит в ее кровоточащих ушах.