Тень предъявляет права

И все же она ничего не могла с этим поделать, потому что в качестве последней

шокирующей милости Дакийский попросил ее:

— Не касайся себя.

Она изумилась.

— Прошу прощения?

— Если в течение дня ты вдруг ощутишь потребность в освобождении, не делай

ничего. Вот чего я хочу от тебя. Тогда ты будешь должна мне всего две милости.

— Почему ты хочешь этого?

— Так ты будешь жаждать меня также сильно, как я тебя.

— Снова интриги, еще больше замыслов?

— Когда приз так дорог...

Чувственная. Пытка.

Он поцелуями довел ее до грани экстаза, а затем запретил любое облегчение. И она

не знала, как сможет взглянуть ему в лицо этой ночью. «Может мне стоит болеть за тролля».

Треану хотелось поскорее начать свой бой, чтобы покончить с ожиданием.

Наконец, очередь дошла до Гурлава, который сражался перед ним. Вампиру не терпелось

снова увидеть свою Невесту, чтобы определить сдержалась ли она до конца, соблюдая

финальную сделку прошлой ночи.

Он успел только взглянуть на нее до того как турнир начался. Она прищурилась,

глядя на него, и выглядела очень раздраженной- сексуально удовлетворенная женщина

так себя не ведет. Тем не менее, Треан не смог поговорить с ней, так как по контракту

обязан был находиться с другими участниками в мрачных катакомбах.

Вода стекала по слизким камням. Кобольды шипели и сновали в отдалении. Сырые

скамейки были врезаны в стены. Мужские голоса разносились по лабиринту, голоса, в

которых слышались страх или напускная храбрость.

Треан не разговаривал со своими противниками, вновь переживая день, который

провел - день нужды и отказа.

Он все ещѐ не увидел воспоминаний Беттины, потому что не спал. Не в силах

оставить ее, Треан вернулся в еѐ комнату, только для того чтоб мельком взглянув на нее

продержаться до заката. И обнаружил ее дрожащей в постели от того, что ее мучил

кошмар.

Укрыв еѐ туманом, он тайком лежал рядом с нею в полумраке окруженной пологом

кровати. Еѐ шелковистые волосы ореолом раскинулись на шелковых подушках, еѐ губы

были соблазнительно приоткрыты. Когда он смотрел в еѐ лицо, его переполняло чувство,

что тоска копившаяся веками отступала в одно мгновение.

«Я хочу укрывать еѐ туманом, даруя свою защиту. Я хочу еѐ в своей постели,

смотрящую на меня этими сияющими глазами, когда я буду входить в нее. Я хочу, чтобы

она кричала от удовольствия мне на ухо и еѐ кровь на моем языке...»

И затем еѐ сон стал более чувственным. Она закинула свои тонкие руки себе за

голову,

раздвинула ноги,

еѐ бедра

раскачивались,

раскачивались...

пока она

не

проснулась в

темноте со

сбившимся

дыханием, на

грани, понятия

не имея,

что

он

находится менее чем в футе от нее. Его клыки выдвинулись с такой силой, как будто

были неуправляемы. Он хотел погрузить их в нее.

В прошлом он видел, как вампиры Орды пили кровь в неконтролируемом порыве.

Излишне говорить, что их жертвы не получали от этого никакого наслаждения. Но что

если Треан сможет испить Беттину медленно, неторопливо?

По слухам были женщины, испытывающие удовольствие от укуса мужчины. Он

задавался вопросом: Сможет ли моя женщина? Был бы идеальный обмен. Она даст мне

кровь, а я подарю ей наслаждение.

На этой мысли он призвал каждую унцию своего контроля, чтобы не придвинуться

к ней ближе. Она и так уже была разгневана на него. Если Беттина обнаружит его в своей

постели, еѐ самолюбие будет задето еще в большей степени. Поэтому он сжал кулаки и

терпел вместе с ней, сказав себе, что она будет остро нуждаться в удовлетворении

вечером, ион сможет использовать это в своих интересах.

Едва она погружалась в сон, все повторялось снова и снова.

Он не мог внушать сны… он не был сонным демоном… но видимо туман навеял ей

мысли о нем. Треан надеялся. Если он предположит, что эти голодные стоны, хотя бы

немного были для Каспиона....

Как только она полностью проснулась, он заставил себя уйти, задаваясь вопросом,

сможет ли она удержаться и не приласкать свое дрожащее тело. Не коснуться своего

лона во время купания. Изящные бледные пальчики у розовой плоти.

Когда он начал возбуждаться – даже находясь в этом отвратительном месте – то

сокрушенно покачал головой.

«Сфокусируйся, Треан. Изучай своих противников».

Через темный коридор он вгляделся в тролля. Вооруженное массивной булавой,

существо было большим, но неуклюжим, щетина длиной в фут покрывала его тело. Не

то, чтобы угрожающе. Тем не менее, Треан заметил, что в ближнем бою оружие ломается

об эту щетину. Должно быть, она прочна как титан и очень плотно покрывает его горло.

Кажется, он видел небольшое пространство. Придется разрезать его горло мечом именно

в этом месте. Если он промахнется и его меч сломается, то непонятно, как отделить

голову тролля от тела. У него будет всего один удар.

Мысленно пожав плечами, Треан переключил внимание на Гурлава, чтобы

обнаружить какую-нибудь слабость. Тем не менее, прадемон просто прислонился к

стене, глаза закрыты, дыхание глубокое и ровное. Треан смог почерпнуть немного, кроме

того факта, что тело Гурлава было будто создано для войны. Неровная костяная пластина

закрывала его сердце, а бивни, свисавшие с подбородка, защищали шею, как щит. Три