Тень рока

Обычно такие длительные и болезненные процедуры проводятся под наркозом, что бы избавить пациента от этих мучений и дискомфорта. Но Персивальд не собирался спать. Сейчас, когда цитадель штурмуют орды одержимых вперемешку с остатками О.С.С.Ч., спать было бы, по меньшей мере, не безопасно. Да и к тому же, что бы обеспечит наркоз, потребовалось бы установить эндотрахеальную трубку. А это значит, потребовалось бы снять маску. Едва ли Персивальд мог пойти на это. Когда-то давно, обезображенное войной лицо заставило его примереть на себя серебряный лик своего кумира. Персивальд носил его не снимая, на протяжении сотен лет. Единение с этой маской зародило в нём параноидальный страх с ней расстаться. Необъяснимая фобия, перерастающая в панические атаки, что сводили его с ума, терзая пошатнувшийся вечностью разум древнего рыцаря.

Спустя пятнадцать или двадцать минут, невообразимо жгучая боль пронзила искалеченную конечность в первый, но далеко не в последний раз. Персивальд издал какой-то звериный рык, и удерживающие его бёдра ремни натянулись. Смуглый врач пристегнул к свободному концу выделенного нерва порт-переходник. Затем, после непродолжительной препаровки, безымянный проделал тоже самое с другими нервами. Персивальд стонал и ёрзал, практически теряя сознание от ужасной боли.

— Скоро закончим, Лорд, — заверил доктор, вытирая о халат свои окровавленные руки.

Епископ промолчал. Ему совершенно не хотелось разговаривать. Единственное, чего ему по настоящему хотелось, это вопить изо всех сил, изнывая от боли.

Тем временем безымянный врач отошёл от своего измученного пациента и направился ко второму стерильному столику, что расположился чуть поодаль и ближе к стене. Минут пять его не было видно. Лишь бренчание и лязганье какого-то металла, говорило о том, что безымянный друг всё ещё здесь. Вернулся доктор с какой-то увесистой дискообразной штуковиной в руках. Вернулся и сразу же принялся пристраивать эту вещицу к изувеченной культе.

— Так-так, — задумчиво бормотал доктор, подкручивая какие-то регуляторы на этой загадочной штуковине.

— Так-так-так, — повторил врач, отложив дискообразное устройство в сторону и взяв со стола иглодержатель.

Размашистыми, торопливыми движениями он принялся шить кожу, старательно располагая заблаговременно установленные на нервы порты-переходники промеж швов. Закончив с ушиванием раны, он снова взялся за свой загадочный диск.

— Сейчас будет немного больно, Лорд, — сухо прокомментировал безымянный, с щелчком подключая диск к портам-переходникам.

Персивальд хотел что-то ответить, но невыносимая боль не дала ему этого сделать, заставив отчаянно взреветь нечеловеческим воплем.

Загадочный диск замерцал огоньками и с жужжанием сузился, сдавив культю словно тисками.

— Это стабилизатор. Он нужен для постобработки нервных импульсов, Лорд, — монотонно добавил врач, без эмоционально наблюдая за тем как Персивальд корчится в немыслимых мучениях. Из мерцающего огоньками дискообразного устройства, в направление плеча начал выползать стальной телескопический цилиндр, постепенно скрывший под собой всю культю. После того как цилиндр полностью выдвинулся, он принялся сужаться, плотно обхватывая плоть измученного пациента.

Когда стабилизатор издал пронзительный звуковой сигнал, оповестивший о том, что он зафиксировался и можно продолжать, смуглый врач вновь направился к стоящему подле стены столу. На этот раз он принёс от туда нечто напоминающее стальную руку. Блестящий имплант был усыпан множеством поршней, шестерней, проводов и сложных ротационных механизмов.

Спустя несколько долгих и невероятно мучительных минут, стальная рука была фиксирована к мерцающему огоньками стабилизатору.

То счастье и восторг, что наполнили сердце обессиленного этой пыткой Епископа, было сложно описать словами. Он вновь обрёл утраченное. Заворожено разглядывая как стальные пальцы, приводимые в движение системой поршней гидравлики, подчиняются его воле, он ощущал многократно возросшую силу. Силу праведника, что без сомнения было ничем иным как справедливым воздаянием за его мученичество.

— Deus Vult, — чуть слышно прошептал Персивальд, с жужжанием сервоприводов сжав стальной кулак.

Тем временем смуглый врач снова отошёл к стоящему у стены столику и чем-то там занимался, отстранённо побрякивая инструментами.

Персивальд же терпеливо ждал, что скажет ему безымянный друг. Какие будут напутствия или рекомендации. Епископ послушно лежал на столе, сгорая от неуёмного желания поскорее покинуть эту операционную и вернуться, наконец, в главный зал своей обречённой твердыни. Прошло уже более десяти минут, а смуглый врач так и не отходил от стоящего подле стены столика. Персивальд сверлил взглядом его сутулую спину, пытаясь понять, чем же он там занят. К чему тянуть время, которого и так катастрофически не хватает. Ведь операция уже закончена, а аугментация исправно работает…