Тень рыцаря

Я был фехтовальщиком с детства. С тех пор как взял в руки рапиру, упражнялся с ней почти каждый день. Я дрался на клинках, получал колотые и резаные раны, несколько раз едва не погиб. Когда проводишь жизнь подобным образом, то привыкаешь к мысли, что не всегда удается уследить за движением клинка опытного противника. Иногда он движется слишком быстро, и глаз не в состоянии уловить его. Поэтому ты начинаешь следить за движением локтя, постановкой ног, напряжением в плечах. И все это помогает тебе предугадывать его следующее движение. А если ты настоящий мастер, то можешь просто смотреть противнику в глаза. Этим и занимались Кест с Шураном.

Их мечи мелькали в воздухе так быстро, что лязганье металла о металл долетало до моих ушей лишь тогда, когда они уже разводили клинки. Они нападали так, как колибри порхает вокруг красной ягоды: небольшой надрез тут, пара капель крови там – достаточно, чтобы остановить противника хотя бы на долю секунды.

– Как вы полагаете, стали ли вы от этого быстрее? – спросил Шуран, обменявшись с Кестом пятью ударами – столько я насчитал, хотя их могло бы быть уже и пятьдесят.

– Быстрее от чего? – спросил Кест.

– От состояния святости, когда вы начинаете светиться красным. Это придает скорости?

– Понятия не имею.

Шуран склонил голову – естественное движение, но неразумное. Кест ввернул клинок и едва не коснулся горла рыцаря-командора. Шуран покрутил запястьем, чтобы отбиться, но не успел: клинка Кеста уже не было.

– А силы придает? – спросил Шуран, словно ничего не произошло.

– Не думаю, что моя рабочая рука стала сильнее.

– Что же тогда?

– Если честно, я не заметил, чтобы это вообще хоть что-то изменило. Возможно, я еще новичок в этом деле… Но думаю, что и Кавейлу это не дало ничего хорошего.

Гневная искра проскочила по лицу Шурана, и он бросился в атаку, нанеся целую серию ударов, которые, несмотря на всю их силу, выглядели чрезвычайно грациозно. Он двигался без малейших усилий – по крайней мере, так казалось, – переходя от диагонального удара, который мог снести Кесту челюсть, к мощному уколу в коленную чашечку. Клинок его летал то вверх, то вниз, мог нанести легкий порез, а затем с необычайной силой обрушиться сверху, угрожая разрубить противника пополам. Кест избегал ударов, иногда парировал, иногда аккуратно уворачивался, позволяя клинку проходить на расстоянии волоса от своего лица.

– Вы же знаете, что ничего не выйдет, – заметил Кест.

– Что именно? – В голосе Шурана не слышалось ни намека на напряжение сил или усталость, которую ощутил бы любой боец в подобном поединке.

– Вам не удастся хитростью заставить меня уступить вам те два дюйма земли, на которые вы рассчитываете.

Оба дрались на палашах, но клинок Шурана был длиннее дюйма на три. Если бы ему удалось немного увеличить расстояние между ними, он бы получил преимущество.

Шуран улыбнулся.

– Что ж, попробуем что-то другое.

Рыцарь сделал финт, целясь в левый бок Кеста, который тот подставил, но даже я его понял: слишком уж он был очевиден. Однако Кест парировал: опытный фехтовальщик может в последний миг обратить финт в атаку, если понимает, что противник не сумеет блокировать удар. Святой сделал выпад, чтобы кольнуть правое бедро Шурана – тот немного скованно попытался вернуть клинок, крепче сжал эфес и на долю секунды приоткрыл левый бок. Кесту лишь оставалось сделать полшага вперед и нанести удар.

– И это не сработает, – сказал Кест, оставшись там, где стоял.

– И что же я пытался сделать в этот раз? – невинно поинтересовался Шуран.

– Дело ведь в булыжнике, на вершине которого лежит галька? Вы хотели толкнуть меня, чтобы я наступил на него и потерял равновесие.

– Очевидно, сегодня у меня есть масса коварных замыслов.

Теперь Кест принялся нападать, каждый раз меняя не только цель и темп, но еще и стиль боя: от классического фехтования он незаметно переходил к боевым приемам. Иногда даже позволял себе пару движений, которыми пользуются завзятые дуэлянты и скандалисты: не потому, что они точны, а потому, что поражают противника своей яростной внезапностью. Но Шуран уходил от них, парировал, переходил к контратаке: все это длилось меньше двадцати секунд и кончилось тем, что они не сдвинулись и на два фута.

Когда оба противника вновь заняли защитную позицию, я заметил маленькую бусину крови над бровью Шурана.

– Браво, – сказал тот.

Медленно, очень медленно капля крови росла и потекла по лбу. Спустя мгновение кровь зальет ему глаз, заставив моргнуть. И в этот миг он погибнет.

– У меня почти получилось, – как бы невзначай сказал Шуран, – на четвертом ударе? Я почти достал вас. Но в какой-то миг вы перенесли вес.

– Скользкая грязь под ногами. Вы, вероятно, заметили.

– И все же вы обратили на это внимание и успели сменить тактику, – сказал Шуран. – Это невероятно.

– Вы тоже хороши, – признал Кест. – Но, увы, не святой.

Рыцарь-командор улыбнулся.

– Именно так. Я бы никогда не смог победить вас в честном бою. Теперь я это понимаю.