Тень Серебряной горы

– Нет, – сказал Атч-ытагын. – Зачем молчать? И я и хитрить не буду, а сразу скажу всю правду. А правда такая: я уже старый стал, чего тебе со мной мериться? Проиграешь этот поединок, будет на тебе позор навсегда, а придёшь в верхний мир, там над тобой будут смеяться. Поэтому я вот что говорю: ты для начала хотя бы с моим младшим племянником померься, а уже потом только и со мной тебе будет за честь сразиться! – И, обернувшись, крикнул: – Эй! Иди сюда!

И от чукоч вышел Кэт-Аймак, умилык по-чукочьи или силач по-нашему. Он был на полголовы выше и почти в два раза шире Дмитрия Ивановича. В руках у Кэт-Аймака было длинное копьё с железным наконечником. Дмитрий Иванович застыл на месте. Не ожидал он этого, подумал капитан, что ж, надо пособить – и быстро выступил вперёд, сказал:

– Господин майор, позвольте мне! – и потащил саблю из ножен.

– Отставить! – приказал Дмитрий Иванович. И сразу же прибавил: – Господин капитан, извольте соблюдать субординацию! В строй!

Капитан отступил на два шага. А Дмитрий Иванович, уже оборотившись к Кэт-Аймаку, спросил:

– На чём будем биться?

Вместо ответа Кэт-Аймак поднял копьё, потряс им. Дмитрий Иванович обернулся. Ему из строя бросили копьё, железный наконечник которого с обоих краёв был заточен как бритва. Дмитрий Иванович внимательно осмотрел его, потом посмотрел на Кэт-Аймака, на его копьё, потом снова на своё копьё, презрительно поморщился и обломил ему древко об колено. Теперь дмитрияивановичево копьё стало короткое, почти вдвое короче кэт-аймакова. Дмитрий Иванович повернулся к Кэт-Аймаку и спросил:

– Такое годится?

Вместо ответа Кэт-Аймак только радостно захмыкал. Дмитрий Иванович тут же резко выступил вперёд, ткнул в Кэт-Аймака копьём, но тот успел отскочить, размахнулся и ударил сверху. Дмитрий Иванович отбил, а Кэт-Аймак…

Ну и так далее. Долго они ещё скакали, бились, а наши и чукчи кричали, их подбадривая. И вот уже Дмитрий Иванович начал сдавать, сопел, запыхавшись, а Кэт-Аймаку было хоть бы хны. Эх, думал капитан, беда какая, загоняет его чукча, а потом убьёт, позор какой!

Но наяву вышло иначе – Дмитрий Иванович пригнулся, изловчился, нырнул под кэт-аймаковым копьём и всадил ему своё копьё в живот, насквозь! Кэт-Аймак остановился, распрямился во весь рост, разжал руки, и его копьё упало ему под ноги. Теперь Кэт-Аймак стоял как околдованный, шатался и сверкал глазами. Дмитрий Иванович шагнул вперёд, махнул копьём как косой и отрубил Кэт-Аймаку голову. Кэт-Аймак выставил руки вперёд, подхватил свою голову, прижал её к груди и упал на колени. А после упал на бок. Все молчали.

– Виват! – закричал Дмитрий Иванович. – Пли! Пли!

Все наши, у кого, конечно, были ружья, начали стрелять. А те, у кого ружей не было, а это инородцы, те побежали с копьями наперевес в атаку.

– Йакунин! – кричали наши. – Йакунин!

Чукчи бежали кто куда. Один только Атч-ытагын оставался на месте, а рядом с ним стоял его переговорщик. Так же и Дмитрий Иванович никуда не спешил, и капитан оставался при нём. Не офицерское это дело за чукочьем по тундряку гоняться, обычно говорил Дмитрий Иванович. А тут он опять посмотрел на часы и сказал:

– За четверть часа управились.

Глава 30

А дальше было вот как. Наши погнались за чукчами, а Дмитрий Иванович убрал часы, повернулся к Атч-ытагыну и продолжил:

– Но это ещё не всё. Потому что ты, как мне сказали, украл у нас человека, очень важного, его царица к нам послала, а ты взял и украл! Так это или нет?

– Это не так, – сказал Атч-ытагын, – потому что я отдал его обратно.

– Не отдавал ты нам его! – воскликнул капитан. – Я его сам забрал!

На что Атч-ытагын ответил:

– Но когда ты его забирал, я разве требовал его обратно?

Капитан только развёл руками. А Дмитрий Иванович сказал:

– Это, конечно, хорошо, что ты не требовал. Но это мы тебя принудили не требовать. А вот что ты сам по себе, без нашего принуждения, сделал хорошего?

И Атч-ытагын, улыбаясь, ответил:

– Я отправил Хыпая к верхним людям. Мы с ним повздорили, и я его отправил. И когда я его отправлял, я знал, что делаю для тебя большую радость.

– Где это было? – спросил Дмитрий Иванович.

– Далеко, – ответил Атч-ытагын.

Дмитрий Иванович подумал и сказал:

– Почему я должен тебе верить?

Атч-ытагын ещё раз улыбнулся и ответил:

– Я знал, что ты мне не поверишь, поэтому смотри сюда.

И он показал на своего переговорщика, стоявшего здесь же с мешком. Переговорщик поклонился Дмитрию Ивановичу и вытряхнул из мешка на землю почерневшую голову Хыпая. Дмитрий Иванович, не приближаясь к голове, внимательно её осмотрел, удовлетворённо кивнул и сказал:

– Это хорошо. Я напишу государыне, она обрадуется и похвалит тебя. Правда, ты этого не услышишь, потому что я сейчас убью тебя, отрублю тебе голову, и вместе с Хыпаевой пошлю к государыне, пусть она сразу два раза порадуется.

Атч-ытагын подумал и сказал:

– Да, это будет справедливо сделано.