Тень Сохатого

— Да понимаю я все. Поэтому и тяну с делом Риневича. Факты ведь на блюдечке никто не приносит. Их нужно добывать.

Меркулов долго молчал, обдумывая все сказанное, затем негромко сказал:

— Не знаю, Саня. С одной стороны, ты все правильно говоришь. А с другой…

— Чувствуешь какую-то неловкость? — насмешливо спросил Турецкий.

— Вот именно, — спокойно ответил Меркулов. — В любом случае времени у тебя совсем немного. Потянешь еще недельку, и тебя просто отстранят от дела, надают по заднице и отправят в отставку. За то, что не справляешься со своими служебными обязанностями. Генеральный, кстати, решил самолично тебя теперь контролировать.

Турецкий вздохнул:

— Я знаю, не сыпь мне соль на рану. Думаешь, я не понимаю? — Он покосился на Меркулова и добавил: — Ты-то хоть мне палки в колеса не ставь. Знаешь ведь, на пустом месте я все это болото не взбаламутил бы.

Меркулов посуровел.

— Да что я, совсем подонок, что ли? — с легкой обидой в голосе сказал он. — Чем могу, помогу. Но дай бог, чтобы все твои подозрения оказались напрасными.

— Я и сам буду рад, — пожал плечами Турецкий.

Меркулов надел очки и придвинул к себе бумаги. Посмотрел на Турецкого поверх очков и сказал с напускной строгостью:

— Ну, чего расселся? Иди работай. У тебя сейчас каждая секунда на счету.

— Слушаюсь, команданте, — ответил Турецкий и шутливо козырнул.

5. Второй звонок

— Александр Борисович, здравствуйте.

Звонок застал Турецкого в машине.

— День добрый, — ответил он, прижимая трубку к уху и следя за дорогой. — С кем имею честь?

— Мы с вами уже когда-то встречались. Я дал вам ключ к «литовскому делу».

— А-а. «Агент в бейсболке»?

— Вы меня так прозвали? — Собеседник Турецкого выдержал паузу, вероятно, для того, чтобы улыбнуться (если он вообще когда-нибудь улыбался). — Смешно. Хотя могли бы придумать и что-нибудь поэффектнее.

— Я знаю о вас только две вещи, — сказал Турецкий. — Первая — что вы агент. Вторая — что ходите в надвинутой на глаза бейсболке. Отсюда и прозвище.

— Логично, — согласился собеседник. — Александр Борисович, простите, что потревожил вас своим звонком. Я вас уважаю и хочу дать вам полезный совет.

— Да ну? Тогда излагайте скорей. До сих пор мне ваши советы помогали. Буду рад выслушать.

— Александр Борисович, — голос «агента в бейсболке» стал тихим и вкрадчивым, — оставьте ваши изыскания.

— О чем вы?

— Вы прекрасно понимаете, о чем я. Они заведут вас в такие дебри, из которых нельзя выйти. Вам ведь уже угрожали, правда?

Турецкий усмехнулся:

— До вас? Да, было дело. Вы уже второй.

— Я не угрожаю, — возразил собеседник. — Я советую. По-дружески.

— Чем давать советы, лучше бы дали какую-нибудь зацепку, — ворчливо ответил Турецкий. — Контора, в которой вы служите, кичится тем, что знает все и обо всех. Вот и помогите. В конце концов, мы оба работаем на государство. И, если я не ошибаюсь, на одно и то же.

«Агент в бейсболке» немного помолчал. А когда заговорил, в голосе его послышались нотки сожаления:

— Я так и думал. Вы очень упрямы, Александр Борисович. Это хорошее качество, но оно не всегда доводит до добра. Если вам удастся дойти в ваших изысканиях до конца и при этом остаться в живых, я буду просто рад.

— Да ну? Что ж, это вселяет в меня уверенность. Это все?

— Вы просили помощи… Скажу лишь, что дело Боровского — это сигнал.

— Сигнал для тех, кто решится нарушить установившийся порядок? — уточнил Турецкий.

— Понимайте как хотите, Александр Борисович. И еще: все, что произошло, — это своего рода игра. Но не та игра, в которую играют вдвоем. Это все, что я могу вам сказать. Почаще оглядывайтесь по сторонам, Александр Борисович. Помните, как говорили в старых романах? Отныне я не дам за вашу жизнь и ломаного гроша.

— Помню, помню.

— В таком случае — прощайте.

«Агент в бейсболке» повесил трубку.

— Прощайте… — машинально сказал Турецкий. Затем бросил телефон на сиденье и в сердцах добавил: — Сволочь. Нет бы сказать «до свидания». А то «прощайте». Черт бы побрал этих ребят, как они все любят каркать!

Выпустив пар, Турецкий стал размышлять над словами «агента в бейсболке».

Это не та игра, в которую играют вдвоем, — сказал агент. Что он имел в виду? Если два игрока — это Боровский и Риневич, то кто же в этой игре может быть третьим? И насколько хорошо осведомлен «агент в бейсболке», чтобы делать такие предположения?

Дорога отвлекала внимание Турецкого, поэтому он свернул в переулок, припарковал машину к обочине и заглушил мотор. Затем закурил.