Тень совы

Хай Лин невидящим взглядом уставилась на фонтан. У нее ужасно болела голова. Но не мяч Алисии был тому виной, точнее, не только он. Главной причиной был этот жуткий толчок, оторвавший ее от остальных, после которого она словно стала куда-то погружаться, тонуть. Она ни за что не пожелала бы испытать подобное еще раз.

Хай Лин снова опустила руку в прохладную воду и поднесла ее ко лбу. Рука и лоб казались ей какими-то чужими. Может, это вовсе не она, а какая-то другая девочка склонилась над фонтаном и опускает руку вводу.

«Прекрати, — сказала она себе. — Так ты только еще больше запутаешься. Держись, Хай Лин».

Держись…

Но она разжала руки.

Когда они неслись сквозь время, она почувствовала, как кто-то пытается оторвать ее от остальных. Кто-то, чье прикосновение было не совсем материальным. Она содрогнулась от мысли, что это мог быть Горгон. Но пытался ли он помешать всем чародейкам или хотел остановить только ее? Она не знала. Она не знала даже, последовал ли он за остальными в Орбис или остался здесь, с ней. Тогда она ничего не видела, но Горгона и нельзя увидеть. Единственное, что она могла припомнить, это что подруг повлекло по Паутине в одном направлении, а ее в другом.

Хай Лин непроизвольно посмотрела на часы. Стрелки казались какими-то расплывчатыми, и ей пришлось долго вглядываться в циферблат, чтобы различить время. Шесть вечера. Шесть. Что ж, хорошо… если не считать того, что эта информация абсолютно бесполезна, когда не знаешь, какой сегодня день и даже какой год. Теперь она знала наверняка лишь одно: остальные чародейки попали в Орбис или куда-то еще, а ее отбросило обратно в Хитерфилд. Хотелось надеяться, что она попала в тот самый день, из которого отправилась в путь, но уверенности в этом не было.

Она просидела у фонтана почти час, ожидая, что чародейки вернутся за ней. Но этого не случилось. И она понимала почему. Их часы неумолимо шли вперед, то есть внутри Ирминой подвески с совой бежал песок. Отпущенное им время вытекало песчинка за песчинкой, и девочкам нельзя было его терять. Если же они не успеют найти Фрагмент до того, как упадет последняя песчинка, Хай Лин, скорее всего, никогда больше их не увидит.

Она почувствовала себя такой одинокой!

Прошел всего один час, а она уже ощущала себя самым одиноким человеком на земле. В обычной жизни ей часто приходилось оставаться одной — в конце концов, она ведь единственный ребенок в семье. Но одно дело — сидеть в своей комнате и читать любимые фантастические комиксы, или слушать музыку, или делать еще что-нибудь — это была приятная и комфортная разновидность одиночества. Но торчать здесь, когда лучшие подруги находились Бог знает где и, возможно, подвергались опасности… это было совсем другое. От одной мысли об этом Хай Лин становилось не по себе. Ее сердце сжималось от боли.

— Пожалуй, надо бы пойти домой, — пробормотала она. Маленькая малиновка, сидевшая на спинке соседней скамейки, поглядела на нее своими блестящими глазками-бусинками.

— Да, я знаю, — сказала птице Хай Лин. — Разговаривать сама с собой — не очень хороший признак.

Она встала и стряхнула с юбки налипшие листья. Только тут она заметила, что на ней снова была повседневная школьная одежда, а не костюм команды W.I.T.C.H.

— Все как всегда, — сказала она. — Но у меня такое ощущение, будто все перевернулось с ног на голову…

Малиновка выпятила свою красноватую грудку, немного покрасовалась и упорхнула.

— Ты права, — кивнула Хай Лин. — Пора возвращаться в гнездо, то есть домой.

Город погружался в темноту, и парк вскоре должен был закрыться. Прежде чем уйти, чародейка в последний раз оглянулась на фонтан. Элегантные медные журавли танцевали среди журчащих струй.

— Забавно, — пробормотала Хай Лин. — Я почему-то всегда думала, что тут были павлины…

От парка до Шеффилдской школы, где Хай Лин оставила свой велосипед, было довольно далеко, а она все еще чувствовала себя неважно. Со стороны Паутины Времени было очень невежливо выбросить ее не там, откуда она отправлялась в путь.

Но во внутреннем кармане куртки Хай Лин обнаружила не до конца использованный билет на десять поездок и решила поехать на автобусе.

Долго ждать не пришлось. Вскоре в поле зрения показался знакомый зеленый автобус 55-го маршрута. Дверь открылась, выдохнув жаркую струю воздуха с примесью бензина, и Хай Лин вставила карточку в прорезь турникета.

Раздалось громкое «би-ип».

— Простите, мисс, — сказал водитель. — Ваш билет недействителен.

— Но я… — она взглянула на карточку — оставалось еще две поездки. — Не понимаю… Карточка ведь действует в течение года.

— Могу сказать вам только одно, мисс, ваша карточка недействительна, вам просто надо купить другую.

Хай Лин порылась в карманах, заранее зная, что денег на новую карточку не хватит.