Тень Стигии

— Вот и возьми на память,— серьезно сказала девушка.— А мне она совершенно ни к чему. Тому, кто всегда в пути, нельзя обременять себя лишними вещами. А если уж мне и понадобится какой-нибудь предмет, чтобы пробудить воспоминания, так я достану свой метательный нож. Он побывал со мной не в одном десятке переделок, так что воспоминаний на целый вечер хватит, да еще и останется. Знали бы вы, как эта Акиваша его боялась!

— Да уж, хуже железа и серебра для таких, как она, ничего нету,— согласился папаша Шаки.

* * *

Через день, несмотря на уговоры мамаши Илины остаться погостить, Соня покинула Султанапур. Жеребец песочной масти, отнятый ею у гирканского разбойника, ровной нетряской рысью уносил свою новую хозяйку на юг — туда, где лежали большие торговые города Турана: Акит, Аграпур, Хоарезм. Кольчуга и плащ с капюшоном, который прикрывал верхнюю часть лица, заставлял встречных, не так уж редко попадавшихся на этой горной дороге, думать, что это едет молодой воин: то ли наемник, ищущий службы, то ли чей-то посланец с письмом. Лук и колчан со стрелами, прикрепленные к седлу, да меч со странной длинной рукоятью, висевший на поясе, заставляли их укрепиться в этой мысли. Меч, добытый в пещерах хейворков, Соня решила оставить: он пришелся ей по руке.

Где-то далеко слева слышался рокот морского прибоя, а самого моря не было видно из-за высоких прибрежных дюн. Дробно стучали по дороге копыта жеребца. Пустынный жаворонок, трепеща крылышками, неподвижно висел в воздухе и пел свою нежную песенку — день выдался погожий..

— Знаешь что,— сказала Соня скакуну,— пожалуй, я буду звать тебя Рыжим. Ты, конечно, не такой рыжий, как я сама, но все-таки…

Будто поняв ее, конь игриво мотнул хвостом и пошел резвее…