Тень сумеречных крыльев

– У меня есть работа. Друзья. Наверное, даже больше, чем друзья. – Виктор покраснел, Ада щипнула его за ногу и продолжила: – Вот одно интересно: как Эрнест собирается объяснить все произошедшее Юлии? И что он планирует делать со своей вновь обретенной жизнью? Без способностей пусть низшего, но Иного…

– Это не интересно Сумраку. – Эльза встала, одернула топик, сморщила нос. – Но, может быть, я им немного помогу. От меня не так много осталось, но я еще помню, каково это – быть живой. У меня была мама. Брат… – Голос стал неуверенным, но лишь на секунду. – Дурачок на башне, он тоже хотел жить. И Юлия. И Эрнест. Я просто исполнила их желания. А у вас… – Она задумалась. – У вас действительно есть все нужное. Дальше давайте сами.

И исчезла.

– Совершенно не представляю, – буркнул Виктор, глядя в потолок, – как мы все это будем заносить в отчеты. У тебя есть идеи?

Ада не ответила. Она положила голову на бедро перевертыша и закрыла глаза. Перед внутренним взором все кружилось, и кружилось, и кружилось, будто карусель, и играла музыка. Словно угадав, Виктор предложил:

– Слушай, а давай бросим все и пойдем потанцуем?

– На парковку? – оживилась магичка. Мужчина с энтузиазмом кивнул.

– Именно! Устроим этому городу танцы с призраками… У меня и песня отличная есть.

Из портативной колонки донеслись знакомые аккорды и голоса. Ада захохотала.

Nowhere man, please listen,
You don’t know what you’re missing.
Nowhere Man, the world is at your command…[24]

De origine specierum [25]

Посреди коридора стояла огромная, темно-серая со спины собака.

Хвост ее, приподнятый и слегка загнутый в сторону холки, мелко подергивался. Клинья ушей тоже выписывали неглубокие вензеля, а напряженные лапы попирали матовый ламинат. Если бы не ухмыляющаяся благодушная морда, украшенная муругой маской-шапочкой в контраст к более светлому меху, можно было бы решить, что зверь выслеживает добычу или охраняет территорию от врага.

Хотя в некотором смысле так оно и было.

Невысокая девушка в черной водолазке и черных же брюках в обтяжку, заправленных в удобные сапожки на низкой подошве, возникла сбоку от пса. Она словно вынырнула из ниоткуда – из мелькнувшей на мгновение ослепительной тени, спроецированной на пространство-время из небытия. Вынырнула – и положила свою узкую, крепкую ладонь на спину животного.

– Едят?

– Жуют, – отозвался пес человеческим, но заметно искаженным клыкастой пастью голосом. – На мослы перешли. Костный мозг на очереди.

– Поделишься? – Девушка наклонилась и поправила короткую аккуратную стрижку. Зверь мотнул хвостом, и в воздухе словно скользнуло что-то невидимое, едва ощутимое. Звуки вокруг стали гулкими, глубокими, с тонкими шелестящими верхами и объемным низом. Оба слушателя застыли.

Из недалекой дали доносилось визгливое: «…очешуеть! А как это вы ее пролюбили?… Я не забываюсь, это вы забыли!.. Шеф уже в курсе! И Завулон тоже!.. Слушьте, вот не надо угрожать…» Ответный, тихий и слегка надтреснутый голос звучал спокойнее. И в спокойствии этом были озон и душная влага надвигающейся грозы.

Наконец дверь кабинета в торце коридора распахнулась. Оттуда вылетела, словно заимев пинок под обтянутые легинсами ягодицы, девица невеликих лет, вызывающе разодетая и раскрашенная. Волосы цвета искрящегося индиго плеснули волной.

– Я запомню! – Поймав равновесие, синяя развернулась к двери. С той стороны гостеприимно проворковали:

– И на огонек заглядывайте почаще!

Девица дернула губами, будто собиралась сплюнуть, но, заметив публику, сдержалась. Вместо этого прошипела:

– Быдло Светлое! – и унеслась в сторону выхода. Пес отчетливо хмыкнул. Из дверного проема плавно выступила миниатюрная старушка с накинутой на плечи шалью. Она покачала головой вослед гостье.

– Как вы, молодежь, говорите? Ачивка, да? Надо записать где-нибудь: «Сегодня пугали Завулоном». Кстати, Ада, что там Эрнест?

– Мечется, – ответила Ада. – Требует реинициации. Юлия ведь пропала прямо из комнаты, когда он выбежал за цветами и кольцом. Смолин уверяет всех, что идиот и что в амплуа Иного будет полезнее. Дневной Дозор, как я поняла, только за. Полным составом сочиняют запрос наверх.

– Не полным, – вздохнула старушка. – Вон… бегают всякие.

Зверь обидно тявкнул, словно высказался в адрес «всяких». Потом выгнул спину, коротко рыкнул – и обернулся рослым белобрысым парнем в штанах-карго и футболке с надписью «Bad Dog»[26]. Шерсть, полетевшая по сторонам, замерла в воздухе, а потом словно втянулась в рукава и штанины.

– Баб Зина… В смысле, Зинаида Мефодьевна, – глава Ночного Дозора города Красноярска погрозила перевертышу пальцем, тот обезоруживающе улыбнулся, – какие у нас планы-то? В смысле, Эльза тю-тю, Юлия бай-бай, Эрнест в нокдауне, Темные задом в скипидаре… В городе, кстати, тишина. Во Иных благоволение и благорастворение на Сумраках. Дева младая, злата мешком наделенная, ныне способна пересечь Красноярск из конца в конец без ущерба имуществу и чести. А нам что делать?