Тень, свет и сила (СИ)

Если бы душа исцелялась так же легко и быстро как тело…

Вот где все действительно были равны.

Гриш или отказник, боль потери ты должен прожить от первой до последней капли. И ничто тебя не спасет.

Пока до самого дна эту чашу не выпьешь…

Алина была в этом уверенна, обнимая Александра, свернувшегося под тяжелым одеялом рядом с ней.

Сколько они уже не покидали эти покои? С тех самых пор, как целители позволили оставить палаты лазарета.

Дверь за заклинателями закрылась, и с тех пор их не видел никто.

Мал и Женя приносили еду и все необходимое, но оставляли на столе военной комнаты, никогда даже не заглядывая в спальню из которой не доносилось ни единого звука.

Кто-то мог бы придумать байку или легенду, что в самом деле Дарклинг и Санкта погибли тогда в бою с Шуханом, и в старых покоях поселились их духи.

Но они были живы.

Если конечно это можно назвать жизнью.

Александр спал. Почти все время. Забывался сном, и Алина следовала его примеру.

Когда сон отступал, не принося ни бодрости, ни желания жить, они плакали. Беззвучно, сцеловывая слезы друг друга.

Весь мир сузился до размеров маленькой комнатки, в которой двое медленно по собственной воле умирали, в надежде, что однажды найдут в себе силы родиться снова.

Дни сложились в месяцы. За окном гремели праздники победы. За дверью проносились шаги бесчисленный послов и переговорщиков.

Александру все это было неинтересно. Потеряв мать, он вдруг отчетливо понял, что все его завоевания и победы были вовсе не для Равки. Оглянувшись вдруг на все прошедшее, он увидел наконец, что сотни лет провел в попытке стать для Багры святым.

В конечном итоге он им стал. Только ее больше нет.

Мать отдала свою жизнь за него и Алину, за их будущее.

Какое будущее?..

Иногда за окнами бушевали дожди, с каждым днем все чаще и чаще. Оранжевые листья липли на мокрое стекло уже обещая зиму.

В такие дни, и Александр и Алина сильнее кутались в одеяло, и крепче прижимались друг к другу, согревая руки, которые выламывало от осенней сырости.

В один из таких дней столица разразилась великолепным праздником. Дождь злобно хлестал горожан по щекам, но они будто не чувствовали, радостно крича приветствия новому царю.

Гремела коронация. Дождь не прекращался, но все до единого, от генералов и гришей до приезжих крестьян, в один голос твердили — к счастью. И Николай, во всем своем великолепии, купался в славе и чествованиях. Ему пели песни, складывали стихи и засыпали дорогу цветами.

А ночью небо освещали фейерверки. Их разноцветные огни летели над всем городом, и отблески проникали даже в темную комнату заклинателей, имена которых сегодня звучали тихо, словно никто не мог решить, вспоминать их как живых, или как мертвых.

Той ночью Алина проснулась в необъяснимой тревоге, и поняла, что рядом никого нет. Его нет.

Сердце упало куда-то, и каждый новый его неспокойный удар ощущался яснее предыдущего.

По всему телу прошелся холод, когда ноги коснулись голого камня. Девушка спешно обулась, накинула халат…

Где искать его?..

Алина потянула дверь, выходя в залитую светом военную комнату. Вздохнула с облегчением.

— Саша…

Широкие плечи дрогнули под тонкой сорочкой. Мужчина повернулся, и кварцевые глаза сверкнули отблеском фейерверка.

— Саша?

— Подумала, что прежде никогда так тебя не называла.

— Меня никто так прежде не называл.

— Значит я буду первой.

— С чего бы это?

Алина улыбнулась, подошла к нему, нежно поправив гладкие волосы.

— Слишком строго и грозно каждый день звать тебя Александром.

Он улыбнулся в ответ, притягивая девушку ближе. За окном снова вспыхнул фейерверк. Желтый, рассыпался по небосводу совсем как маленькие теплые звезды, которые они оба когда-то так сильно любили.

Грудь сжимало скорбью. Но наконец-то не так сильно. Александр наконец-то смог улыбнуться, целуя Алину в макушку. Ощущения тепла наконец-то ставало сильнее, весомее боли. Он мягко отстранился, глядя в глаза заклинательнице.

— Каждый день звучит хорошо.

— Даже очень.

— Мы ведь свободны теперь.

— Свободны?

Мужчина кивнул, ловя непонимающий взгляд. Ласково обнял, склонился ближе, нежно соприкасаясь лбом. Так крепко прижал к груди, что Алина слышала как спокойно и размеренно бьется его сердце. Такое сильное.

— Я кое-что очень важное понял.

— Что же?

— Наши жизни принадлежат только нам, и никому больше. Багра их сохранила, и я не потрачу ее жертву на борьбу, которую она так ненавидела. Я не смогу.

Александр выпрямился, ища поддержки в глазах той, которую любил. Она не сказала ничего. Просто поцеловала его, едва касаясь губами. Этот поцелуй стал правдивее сотни клятв и пустых слов. И без них оба знали, что разделят свой вечный путь, куда бы он ни вел.

И с этого поцелуя путь начался.

***

Желтые листья кружили вокруг, покрывая поляну пестрым одеялом. Зоя скорее подсознательно, чем намеренно, легко водила пальцем в воздухе, не позволяя им приземляться на широкий плед и сидящих на нем.