Тень тоски и торжества

Светлана Кекова ТЕНЬ ТОСКИ И ТОРЖЕСТВА

* * *

1

Никто мне не скажет ни слова: я слишком мала и глупа.
Лицо накануне Покрова сечет ледяная крупа.
Что может случиться со мною в младенчестве — лучшей из Мекк?
Быть может, сплошной пеленою укроет минувшее снег?
А может быть, прошлое станет водою, сбегающей с гор?
Над будущей жизнью протянет Владычица Свой омофор.

2

Ребенок лежит в колыбели, и катятся слезы из глаз —
то ранняя Пасха в апреле, то в августе — яблочный Спас,
то время гудит, словно пчельник весной на цветущем лугу,
то утром в крещенский сочельник купается голубь в снегу,
то каплями в зреющем хлебе горят васильки вдалеке,
то ангел купается в небе и зеркало держит в руке.

3

Но горькие детские слезы для нас непомерно сладки:
я помню июльские грозы и ветлы у теплой реки,
цвела полевая клубника под деревом в форме креста,
слезою с Пречистого Лика катилась на землю звезда,
и матери, кутаясь в шали, от нас отводили беду,
и пыльной листвою шуршали деревья в колхозном саду.

4

Мы память свою растревожим и, пробуя время на вкус,
на жертвенник сердца возложим какой-то немыслимый груз —
беспутная жизнь кочевая, горючая правда одна,
любовь, как вода ключевая, прозрачна до самого дна,
а грех обезглавлен и связан, и будущий путь предрешен,
и крест приготовлен, и Лазарь умерший уже воскрешен.

* * *

Сердце хочет любви — и не может себя превозмочь.
Рыба-ангел в воде выгибает узорную спину.
В храм уснувшего леса приходит монахиня-ночь,
и к рассвету она принимает великую схиму.

Воду черных небес бороздят облаков корабли,
звезды слабо мерцают, луна одинокая светит…
Ты у сердца спроси — почему оно хочет любви,
ты у сердца спроси — но оно ничего не ответит.

И не скажет волна, что с тобою нас ждет впереди,
на остывший песок набегая в волнении светлом.
Сердце хочет любви, даже если не бьется в груди,
а мерцает в ночи, словно уголь, подернутый пеплом.

Тихо дерево стонет, кричит на лугу козодой —
эта птица ночная пророчит тебе катастрофу.
Повтори еще раз — сердце хочет любви молодой…
Лунным светом на мантии ночь вышивает Голгофу.

* * *