Тень Цитадели (СИ)

Разве я имею право давать себе такие поблажки? Пятая Тень! Ха! Сейчас максимум на первогодку тяну. Надо заканчивать с этими играми. Работа, только работа.

— Нет, — Мирон подходит ближе и кладет ладони на мои плечи, — Это твоё имя и всегда будет таковым, как бы тебя не звали на работе. А служение Цитадели это работа.

— Нет, — скидываю его руки с себя, — Это жизнь.

На работе не убивают сразу при трудоустройстве, а в моей памяти ещё слишком живы те ощущения.

— В тебе проснулась магия, — мужчина пытается заглянуть мне в глаза, — Глупо это отрицать.

Делаю шаг назад, увеличивая дистанцию. Не выносимо быть так близко к нему.

— Магия не может существовать в одном теле с силой жрицы.

Мирон фыркает, как будто я сморозила глупость.

— Поэтому тебя так и кидает из стороны в сторону?! — его голос тверд и жесток.

Это полный бред. Отрицательно качаю головой, а маг делает шаг ко мне, чтобы снова обхватить плечи. Мы стоим совсем близко, глядя друг другу в глаза.

— Этого не может быть! — в моих глаз почти слезы.

— Открой глаза и просто доверься! Ты же её чувствуешь. Даже сейчас! — Мир аккуратно касается щеки.

— Я сейчас чувствую только то, что одна из твоих конечностей уперлась в мое бедро! И это меня бесит! — в очередной раз пытаюсь отшатнуться, но мужчина не даёт этого сделать.

— Ничего не могу поделать, ты красивая, — смущается даже, — У меня тоже есть эмоции.

Надо же какое откровение! Внутренний голос ехидно ржёт, намекая, что у него довольно большие эмоции.

— А у тебя все эмоции проявляются ниже пояса? Как вообще можно думать об этом после работы на кладбище?!

— Вполне себе нормально, — мужчина пожимает плечами, — Так быстрее понимаешь, что все еще живой, — касается моих волос ладонью.

— Вот только я не живая. При чем, давно! — я выплескиваю ему в лицо свой главный довод.

— Врёшь! — его кисть ложится мне на шею, — Я же вижу это, чувствую, как стучит твоё сердце, как румянец заливает щеки. Ты определённо не простая жрица. Ты живая, чувственная и безумно манящая.

Его лицо так близко, глаза подернуты поволокой желания. Мой пульс взлетает до ста за считанные секунды, а дыхание сбивается. Воздуха отчаянно не хватает. Мне безумно хочется прикоснуться к его коже, почувствовать горячие губы на своём теле.

— Я хочу тебя, — Мир шепчет это, почти касаясь своими губами моих, забирая дыхание.

Вот только, я не хочу быть для него очередной интрижкой, о которой забывают на утро, а законной женой не получится никогда.

— Алиса, — мужчина выдыхает это имя мне в висок, срывая последние предохранители.

Волна чёрного, густого тумана отшвыривает Мирона к стене. Я слышу его стон, не имеющий отношения к страсти, и звон битого стекла. Вокруг моего тела черным маревом клубиться тень, она всеми доступными способами выражает недовольство. Малышка очень зла, и кажется, потому что ее лишили сладкого.

— Я же говорил, — Мирон закашлялся на полуслове, — А ты не веришь. Много жриц видела, которые так управляют энергией?

Тень дернулась и разошлась очередной волной, сметающей остатки стёкол. Обидно даже за хозяйку — окна придётся менять.

Вокруг такая же тьма, как и в моем сознании. Сила застит глаза, бежит по венам, не находя выхода. Краски стали ярче, образы чётче. Когда полностью отдаешься тени, все чувства обостряются. Он прав. Тысячу раз прав! Нормальной жрицы из меня не вышло. Ещё тогда, после обращения. Я скакала в уровнях, сохранила способность создавать не материальную тень, управляла энергией гораздо лучше, чем положено. А ещё, тень часто жила своей жизнью. У нее есть свое мнение, свои желания. Наши отношения скорее дружба, чем подчинение. Но сейчас она перехватывает контроль, как тогда.

Я снова чувствую запах крови, ощущаю как её капельки засыпают на лице, стягивая кожу. Откуда берётся тень у жрицы? Люди думают, что мы забираем чужие души, порабощаем их и заставляем служить. Нет, все гораздо проще. Тень — это душа, точнее ее темная сторона. С ней можно работать, можно дружить, но нельзя позволять управлять тобой. Иначе, результат будет непредсказуем.

15

Колонный зал Цитадели не зря славится своей мрачностью. Маленькие, прямоугольные окна расположены практически под самым потолком, поэтому света тут катастрофически мало. Черный мрамор стен тускло поблескивает белыми прожилками. Иногда мне кажется, что они пульсируют энергией словно кровеносные сосуды, отмеряя удары невидимого сердца. Это пульс Цитадели, каждой её тени. Чем больше служителей, тем ярче свет. Когда умирает кто-то из жриц, свет меркнет на секунду.

По периметру расположены массивные колонны, между которых величественно располагаются огромные статуи, призванные олицетворять силы природы. Они выполнены из зелёного мрамора, тёмного, словно хвоя вековых елей. В этом зале проходили советы, вершились суды над слугами Цитадели, здесь же казнили отступников. И здесь должна состояться моя казнь. Сегодня.