Тень твоей улыбки

Даже выбирая, где сесть, он нервничал. Только не на диван, который ниже стульев. Там он будет чувствовать себя еще более неуверенно. Питер выбрал вращающееся кресло с высокой спинкой, а детективам пришлось усесться рядышком на диване.

Серьезное выражение на их лицах подсказало Питеру, что детективы пришли по серьезному делу. Казалось, они выжидают, пока он заговорит первым. Сначала он не собирался предлагать им кофе, но понял, что по-прежнему держит чашку, из которой пил, когда позвонил консьерж. Теперь он слышал, как произносит:

— Я только что сварил кофе. Можно предложить вам…

Не успел он закончить фразу, как они оба закивали. Потом заговорил детектив Такер:

— Мистер Гэннон, вы встречались с Рене Картер в прошлый вторник вечером?

«Рене, — в отчаянии подумал Питер. — Она все-таки пошла к копам и рассказала им, что Грег занимается инсайдерскими операциями! Будь осмотрителен, — предостерег он себя. — Ты этого пока не знаешь. Прояви отзывчивость».

— Да, я встречался с ней во вторник вечером, — стараясь говорить спокойно, подтвердил он.

— Где вы с ней встречались? — спросил Такер.

— В гриль-баре около особняка Грейси.

«Не могу даже вспомнить название этого ресторана, — подумал он. — Надо сохранять спокойствие».

— Зачем вы там встречались?

— Она мне сама предложила.

— Вы с ней ссорились?

«Они уже об этом знают, — подумал Питер. — В баре были люди, возможно наблюдавшие за нами. Некоторые могли слышать, как она повысила голос, а потом выбежала вон».

— У нас были разногласия, — сказал он. — Послушайте, а в чем, собственно, дело?

— Дело в том, мистер Гэннон, что во вторник вечером Рене Картер так и не вернулась домой. Вчера на пешеходной дорожке у Ист-Ривер, поблизости от особняка Грейси, было найдено ее тело, в мешке из-под мусора.

Потрясенный Питер уставился на детективов.

— Рене мертва? Этого не может быть, — протестуя, воскликнул он.

— Вы — отец ее ребенка? — огорошил его вопросом Гарри Такер.

«Рене мертва. Они знают, что мы ссорились. Они могут подумать, что это я ее убил». Питер облизнул губы.

— Да, я отец ребенка Рене Картер, — сказал он.

— Вы оказывали им материальную поддержку? — спокойно спросил детектив Флинн.

— Материальную поддержку? И да, и нет.

«Я выгляжу полным идиотом», — обругал себя Питер.

— Позвольте объяснить, что я имею в виду, — торопливо добавил он. — Я познакомился с Рене четыре года назад на вечере, посвященном премьере моей постановки. Моя бывшая жена — адвокат, и она обычно не посещала столь поздние мероприятия. Кончилось тем, что я проводил Рене домой и у нас завязался роман. Он продолжался менее двух лет.

— Вы хотите сказать, что не встречались с ней два последних года? — спросил Такер.

— Рене знала, что успела быстро мне наскучить. И вообще, я сожалел о том, что все это случилось. Но она все-таки умудрилась забеременеть. Она сказала мне, что ей нужно два миллиона долларов, чтобы позаботиться о себе и ребенке, а потом она собиралась отдать его на усыновление.

— Вы согласились на эти условия? — спросил Флинн.

— Да. Это было еще до моих громких провалов на Бродвее. Я думал, оно того стоит, чтобы вычеркнуть Рене из моей жизни. Она говорила мне, что знает очень милых состоятельных людей, готовых отдать что угодно, чтобы иметь малыша, и что они будут очень рады усыновить ее ребенка.

— Вас не интересовал собственный ребенок? — спросил Флинн.

— Тут нечем гордиться, но нет, не интересовал. Рене стоила мне моего брака. Жена узнала об этой связи и развелась со мной. Немного образумившись, я понял, что потерял нечто очень ценное и что буду жалеть об этом до конца дней. Узнай она, что Рене беременна от меня, это доставило бы ей еще больше страданий, а мне этого совсем не хотелось. Нью-Йорк успел наскучить Рене. Она сказала, что навсегда уезжает в Вегас и что я больше ее не увижу.

— Вы были уверены, что ребенок ваш, мистер Гэннон?

— Когда я платил ей деньги, то был совершенно в этом уверен. Я понимаю соображения Рене. Стоило забеременеть, чтобы получить от меня эти денежки. Потом, примерно полтора года назад, когда родился ребенок, она прислала мне поздравительную открытку, к которой прилагалась копия анализов ДНК — ее, моего и дочки. У нее хватило сообразительности взять у меня образец ДНК перед нашим расставанием — на тот случай, если я стану сомневаться или отказываться. Так что я все проверил. Отец ребенка — это я.

— Когда Рене Картер появилась вновь?

— Около трех месяцев назад. Она сказала, что вернулась в Нью-Йорк, собирается оставить у себя ребенка и что ей потребуется помощь в воспитании.

— Вы имеете в виду алименты? — спросил Такер.

— Она потребовала еще миллион долларов. Я сказал ей, что у меня просто нет больше таких денег. Я напомнил ей о нашем соглашении, когда передал два миллиона, выполнив таким образом долг в отношении ее и ребенка.

— Вы когда-нибудь видели своего ребенка, мистер Гэннон? — спросил Флинн.

— Нет.

— В таком случае вы не знаете, что девочка в больнице — у нее тяжелая пневмония.

Услышав осуждение в голосе Такера, Питер почувствовал, что краснеет.