Тень убийства

– Понимаете, Низам задумал выяснить у Доллингса, кто такой Кин. Ведь, если Кин о нем рассказывал, Доллингс его должен знать, правда? А если мы выясним, кто такой Кин, возможно, удастся узнать, кто решил за него отомстить. Только Доллингс оказался ужасно потешным, – неожиданно расхохоталась Колетт со вспыхнувшим от воспоминания взглядом. – Ха! Англичане такие смешные! По-моему, Доллингс просто дурак. Нет-нет, я сейчас расскажу. Низам заморочил ему голову, направил в ночной клуб, где мы с ним познакомились. Он был в стельку пьяный, собрался меня домой провожать. Зачем он мне нужен? Я от него улизнула, такси отослала, он не знал ни моего имени, ни адреса… Мы побоялись прямо спрашивать, знает ли он Кина; вели себя осторожно, чтоб он не догадался, чего нам от него надо, потому что…

– Вы думали, что он и есть Джек Кетч?

Она удивленно взглянула на меня:

– Он? Ха! Да это просто рыба! Нет-нет-нет! Вдобавок, неужели вы думаете, будто я села бы с Джеком Кетчем в такси? Ха! Разве я похожа на идиотку, проклятую богом, дружок? Ха! Нет-нет. Мы просто думали, что он знает Кина, и все. – Она нетерпеливо махнула рукой. – Но он ничего не знает! Я предупреждала Низама. Если Доллингс знал Кина только под вымышленным именем, откуда ему знать настоящее? Откуда ему знать, кто такой на самом деле Кин? Ба! У Кина была целая куча друзей.

– У вас нет какой-нибудь его фотографии?

– Нет.

– И даже на суде не выяснилось, кто он такой?

– Нет. Он сказал: «Если мне суждено умереть, зачем позориться?» И никто ничего не узнал, Кин уничтожил все свои документы. Сказал: «Я просто исчезну».

– Ну а как он выглядел?

– Пф! – тряхнула она головой. – Не знаю. Высокий, волосы темные, глаза серые. Не знаю. Обыкновенный. Вроде вас. А теперь слушайте, что сегодня случилось.

Шэрон, поежившись, встала с дивана, направилась к камину, пошевелила дрова. Поленья вспыхнули, но в комнате было очень холодно. У меня тяжело билось сердце.

– Мистер Марл, Джек Кетч схватил Низама!

Сообщение не вызвало реакции, которую ожидала Колетт Лаверн. Я только кивнул и спросил:

– Откуда вам это известно?

– Низам в начале дня позвонил. Был простужен, взволнован, но обещал вечером заехать, мы вместе пообедаем. Я согласилась, потому что отпустила горничную и кухарку. Он собирался приехать около восьми. Ну, я вечером оделась, приготовилась, а Низам не явился. Я ждала, ждала, его не было. Осталась в доме совсем одна и вдруг думаю: «Боже мой, что-то, наверно, случилось!» Пошла, включила везде свет, каждый раз, услышав машину, выглядывала в окна, открывала дверь, а он не приезжал. Я к нему в клуб позвонила, мне ответили, он час назад вышел. Тогда я подумала, что его схватил Джек Кетч. И за мной придет! Я чуть с ума не сошла! – Губы ее задрожали. Она посмотрела на Шэрон. – Дорогая, где мое платье? Я кое-что в кармане оставила. Поскорее!

– На стуле позади вас, – ответила Шэрон. Женщина встала, оказавшись даже выше, чем я думал. Напрягшиеся мышцы подчеркивали чувственные линии тела, великолепную грудь, бедра под тонким синим халатом, ноги в черных шелковых чулках, натянутых выше колен. Но никакой скованности и неловкости не было в этой высокой фигуре (рядом с которой аль-Мульк казался карликом!), двигавшейся в тени. Я видел, как она что-то вытащила из кармана скомканного платья на стуле; наклонившись, стрельнула на нас глазами, сверкнула кудрявыми рыжими волосами. Потом вернулась в кресло, держа что-то в руке.

– Прошел еще час, тогда я поняла: что-то произошло. Села у окна, заметила проходившего полисмена и была так испугана, что позвала его зайти поговорить, а он не захотел. Просто не захотел! – прорычала она. – Я боялась и выходить, и оставаться дома. Потом разглядела здесь свет, вспомнила, что днем встретила мисс Грей, позвонила и говорю: «Ради бога, дорогая, придите, посидите немного со мной, мне страшно». Она пробовала дозвониться до вас, а вас не было. Мы сидели наверху, выпивали, разговаривали, она мне рассказывала, как вы замечательно вели расследование прошлой весной в Париже…

Я покосился на Шэрон с горевшими щеками, упорно прятавшую глаза.

– Время шло, шло, Низам не появлялся, мисс Грей надо было идти, я ее уговаривала остаться. Потом, через какое-то время, кто-то стукнул в дверь.

При этих словах меня охватила холодная дрожь. Глаза Колетт неотрывно смотрели на меня с отчаянной мольбой.