Тень улитки

— Вовсе нет, — улыбнулся Молчун. — Во-первых, я пока хочу просто сопровождать Наву и Риту к озеру, которое им приспичило превратить в Город…

— Почему город? — спросила Лава.

— Не знаю, — пожал плечами Молчун. — Наверное, потому что это вода, огороженная берегами… А может еще почему… Так о чем я?.. А… Если не будет необходимости, то есть если никого не встретим ночью, то тихо придем и тихо уйдем… Это совсем не опасно. А если встретим, меня там знают, наверняка помнят, что когда-то я улетел в Лес и не вернулся… Вот я и скажу, что Нава помогла мне вернуться, что полностью соответствует правде, а Рита проводила нас обоих. Я расскажу там, почему им, материковым людям нельзя в Лес, как здесь для них опасно…

— И останешься там?! — испугалась Лава.

— Нет, — твердо ответил Молчун. — Все расскажу и вернусь.

— А если они тебя не отпустят?..

— Я обману их… Или скажу, что надо проводить Наву и Риту, и уйду вместе с ними, или скажу, что буду сообщать им ценную информацию из Леса, куда им доступа нет… Сообщать, конечно, не буду, но они наверняка клюнут!..

— Но я слышала, что они охотятся на Риту! — напомнила Лава.

— Да, я с тобой согласен, что ей не следовало бы там показываться, — согласился Молчун. — Но они такие упрямые, эти подруги… им море по колено.

— Что такое море? — недоуменно посмотрела на него Лава.

— Ну… это такое громадное озеро, других берегов которого, кроме того, где стоишь, не видно. Но его невозможно описать словами, море надо видеть!..

— А я никогда не увижу, — вздохнула Лава. — Да и страшное оно, наверное?.. Лучше и не надо мне его видеть.

— Оно красивое, — тоже вздохнул Молчун. — И я тоже его больше не увижу… А хорошо бы нам с тобой побывать на море… Мечты, мечты, хотя кто знает… Пока мы в трех деревьях запутались… Ну, не в трех, а в целом Лесе, но все равно…

— Я боюсь, что ты не вернешься! — отчаянно воскликнула она.

— Вернусь! Ты же будешь меня ждать, значит, я вернусь! — бодро пообещал Молчун.

— Обязательно вернись, — серьезно сказала Лава. — Если ты не вернешься, я умру.

— А вот это уже глупости! — нахмурился Молчун. — Ты должна меня ждать живая и здоровая, чтобы мне было к кому возвращаться! Мало ли что может случиться… Вдруг придется задержаться. А ты тут со своими глупостями… Выбрось из головы!..

— У тебя Нава есть, — заупрямилась она.

— Нава будет со мной.

— Тебя вся деревня будет ждать.

— Деревня — это хорошо, но должен быть в ней кто-то один, ждущий сильнее всех, кто ждет не так, как все…

Кандид вдруг поймал себя на мысли, что, похоже, он зарапортовался… Так увлекся процессом говорения, что перестал контролировать, что говорит, и выдает такие авансы, которых может и не суметь оплатить…

— А почему ты не берешь меня в жены? — вдруг спросила Лава.

«Дождался!.. Соловушка…» — вздрогнул Кандид.

— Я тебе не нравлюсь как… как женщина?

— Ну, что ты! — воскликнул он, возможно, слишком аффектированно, одновременно подумав, что, пожалуй, она права немного. Нет, как произведение искусства Лава ему нравилась, но как женщина… Женщину он в ней почти не видел. Почти, потому что по утрам на грани сна и яви в нем что-то просыпалось, но стоило ему открыть глаза, как сексуальность исчезала. Не оттого, что Лава была ему противна, даже слишком приятна, слишком откровенно приятна, слишком доступна… Это «слишком» и убивало его сексуальность. А недоступность Навы — возбуждала… Ну, не идиот ли?! — ругал он себя. — В женщине в упор не видит женщины, а в… «гиноиде», как назвали Перец и Рита подруг, спит и видит… В прямом смысле слова.

— Почему тогда я не твоя жена? — напомнила ему о себе Лава.

— Если бы я знал… — вздохнул Молчун. — Не хочется, чтобы это было второпях, между делом… Не знаю, как у вас, в Лесу, а у нас, на Материке, это довольно важное событие в жизни, и оно особо празднуется… А какие тут праздники, когда такое творится…

— Это, потому что Нава — твоя жена? — не поняла Лава его объяснений.

— Нет, — ответил он. — Вначале это имело значение. Теперь нет… — «Зачем вру?.. А чтобы они не стали врагами»… — Важно, как мы с тобой друг к другу относимся…

— Ты знаешь, как я к тебе отношусь, — тихо сказала Лава.

— Знаю, — кивнул Молчун. — Ты дождись меня… Мне кажется, что я вернусь… к тебе… Мне надо побывать там, надо самому увидеть. Может быть, проститься с прошлым… Пойми, для меня также непросто навсегда уйти в Лес, как для тебя уйти из него… Такие, как я, женятся навсегда… Возможно, из-за этого возникают такие сложности, которых ты не можешь понять… Да я и сам не всегда понимаю… О, да мы пришли!

Действительно, мертвяк благополучно привел их к стене из прыгающих деревьев. Два дерева отпрыгнули в стороны, и они вошли на территорию деревни. Жизнь здесь шла своим мирным чередом. Дети играли, взрослые занимались хозяйством, старики сидели у землянок и подремывали, подмечая все вокруг. Слухач, захлебываясь вещал на материковом языке о событиях в туристическом комплексе «Лесотур». Разумеется, кроме Кандида, никто его не понимал. Кандид и прислушался.