Тень в зеркале

С полминуты я слушала тишину в трубке.

– Оливия, скажи, а мы с тобой действительно дружили?

Вопрос дался нелегко, и, задав его, я сразу о нем пожалела – что, если ответ мне не понравится?

– Конечно! Как ты можешь спрашивать!

Плохо, когда говоришь по телефону и не видишь глаза собеседника, потому что я ей не поверила. Может быть, виной всему связь, но доносящийся из трубки голос звучал как-то… фальшиво. Словно неверная нота, вырвавшаяся у певицы.

– И Якоб только о тебе и спрашивает, – продолжала бойко далекая подруга. – Мы очень ждем твоего возвращения… Сейчас, уже заканчиваю, – шепотом сказала она кому-то, очевидно, недостаточно плотно прикрыв трубку. Рядом звонко засмеялись, что-то звякнуло.

Вероятно, Оливия развлекалась в веселой компании, и мой звонок не доставил ей радости. Продолжать разговор не имело смысла.

– Извини, мне пора. Ждут, – соврала я, чувствуя себя абсолютной дурой.

– Выздоравливай, – сказала Оливия, и теперь я услышала в ее голосе живые интонации благодарности. Выходит, она и вправду рада, что общение заканчивается. – Увидимся!

– Увидимся, – эхом откликнулась я и нажала на отбой.

Что же мы имеем, дорогая Мика? Никто нас не любит, никто не уважает. И в Лондоне было не лучше. Почему? Я подошла к зеркалу, смутно ожидая увидеть там чудовище. Ничего подобного. Симпатичная ухоженная девушка. Изгои такими не бывают. Не знаю, почему я так думаю, но изгоев можно легко узнать, у них словно невидимая печать на лбу. А я ведь не похожа на тех, над кем смеются в школе, от кого шарахаются в универе и потихоньку крутят у виска пальцем, мол, чокнутая, лучше не связываться. Я не такая. Я видела это ясно, и тем не менее реальность упорно доказывала обратное.

Телефон зазвонил, и вначале я не хотела брать трубку, но, увидев, что вызов от отца, все же нажала прием.

– Мика, – заговорил он бодрым деловым голосом, – собирайся. Сегодня мы идем на фуршет. Выбери что-то простое, но элегантное. Спроси у Анны.

Меньше всего мне хотелось идти куда-то. Я молчала, и отец забеспокоился.

– Что-то случилось? Ты не заболела?

– Нет, – я понимала, что ни за что не расскажу ему о сегодняшних разговорах. – Все хорошо. Просто мне не хотелось бы никуда идти. Может, просто побудем дома?..

– Глупости! – отец, кажется, рассердился. – Тебе всегда нравились хорошие тусовки, – укоризненно проговорил он. – Врач велел тебе общаться. Только так к тебе вернется память. Собирайся. Владимир отвезет тебя. Встретимся на месте.

Звонок оборвался, а я еще сидела с трубкой у уха, не веря тому, что отец просто оборвал разговор.

«А ведь Анна укатила, – сообразила я, положив трубку. – Выходит, не очень-то она мужу докладывается. Интересно, знает ли он о том, что она делает? Хорошо бы найти рычаги влияния на нее…»

Вслед за этой мыслью я ощутила во рту горечь, будто съела нечто несъедобное. Возможно, это была мысль из прошлого. Вполне вероятно, что когда-то – до всего, что со мной произошло, – я и действовала именно так, и тогда отношение Анны вполне можно понять. Нет, нельзя возвращаться к прошлому и вносить в новую жизнь грязь. Анна поступает благородно. Пусть она не любит меня и любит собак, хорошо, что она вообще умеет любить, и нельзя использовать эту любовь во зло.

Однако свою выгоду я получаю: могу выбрать, во что одеться, сама.

Пройдя в гардеробную, я осмотрела купленные платья. Одно из них, темно-синее, совсем простое, но благодаря мягкой облегающей ткани, элегантно подчеркивающее фигуру, выглядело подходящим для фактически любого мероприятия. Пусть на нем не было лейбла известной марки – мне оно шло, и это – главное.

К платью я подобрала классические лодочки и тонюсенькую цепочку из белого золота с маленькой бриллиантовой звездочкой. Казалось, что звездочку не держит ничего и она упала мне на грудь с неба, утомившись пребыванием в высоте. Какие желания загадывают на падающую звезду? На самом деле я хотела только одного – найти наконец свое место и не чувствовать себя гостьей на краешке чужого гнезда. И еще, конечно, я хотела, чтобы кто-нибудь меня любил.

…Пока еще оставалось время, я принесла книгу и села читать. Некоторые книги казались старыми друзьями и, читая, я их узнавала. Это было хорошим знаком – память, как и говорил добрый доктор, не отказала полностью и постепенно восстанавливается, а мне приятно заглянуть в гости к старым друзьям.

Ближе к назначенному времени прибыла вызванная отцом девушка, которая сделала мне макияж и уложила волосы. По-моему, не слишком удачно. Лицо стало непривычно ярким и словно бы гораздо более взрослым.

– Вам очень идет, – профессионально-безразличным тоном сказала девушка. – Мы подчеркнули скулы и выделили губы, а брови у вас и так хорошие.

Я кивнула. Что же, это не мой праздник, а потому и выбираю не я.

Из холла донесся громкий голос Анны – она вернулась поздно и теперь торопилась.