Тень в зеркале

Внушение на уровне подсознания. Вот как оно называется, вспомнил Джон. Однажды группа психологов провела эксперимент — они вставили кадры с изображением различных продуктов в художественный фильм и показали его в обычном кинотеатре. Никто из зрителей после сеансов не мог вспомнить эти кадры, однако на протяжении последующего месяца именно данные продукты покупатели в округе приобретали вполовину больше, чем прежде.

Очевидно, Лазарус много читал, или, возможно, он сам был психологом.

Оставалось разобраться с тенью в зеркале. А потом... Джон жаждал увидеть, как будет стараться Лазарус сохранить спокойствие, когда увидит снимки, когда услышит, что его «силы тьмы» изготовляются на фабриках «Белл» и «Кодак».

Джон включил фонарик, подошел к столу и стал разглядывать композицию, образованную красным кругом и восьмиугольником. Задумавшись, он положил руки на фигуры...

«Забавно, — отметил Джон, — будто жидкий огонь побежал по рукам». А вот глубоко-глубоко в серебристом стекле зашевелились тени. «Хорошо, очень хорошо. Нужно их сфотографировать». Он нуждался в доказательствах, чтобы подкрепить разоблачение...

Словно выплывая из тумана, Джон пытался сообразить, откуда доносится музыка. Повернув голову, он разглядел сидящих в дальнем углу комнаты трех нагих барабанщиков. Зажмурив глаза и оскалив зубы, они будто замерли посреди бесконечного яростного оргазма.

— Как жаль, что вы их не дослушаете, — сказал Лазарус.

Он теперь не хромал, пока подходил к Джону, и был без очков. Его глаза — черные чернильные заводи — не имели зрачков, и двигались в них тени, подобные теням в зеркале.

Джон хотел заговорить, но смог только прохрипеть под толстой клейкой лентой, стянувшей ему рот.

Тени в глазах коротышки шевелились, надвигались, грозили поглотить Джона.

— Ну и дурак вы, Мартин. Надеюсь, теперь вы это поняли.

Джон попытался высвободиться из оков, но в изнеможении откинулся назад. Он был раздет догола, и холод от каменного стола, на который его положили, просачивался внутрь, парализуя. Уголком глаза он видел каменные чаши, укрепленные вдоль обеих сторон стола. К ним вели вырезанные в камне канавки, запятнанные чем-то похожим на засохшую кровь.

Лазарус подал знак кому-то, стоящему вне поля зрения Джона. Он выгнул голову, стремясь рассмотреть, кто же приближается к нему такими мягкими шагами...

Голое тело Джоанны блестело от пота и вонючей мази. Тени в ее глазах приплясывали и корчились, когда она занесла нож над грудью мужа.

Вопль разразился беззвучно в горле Джона, а нож начал стремительно спускаться. «Но это же безумие, — его разум отчаянно сопротивлялся.

— Чушь...»

В тот самый миг, когда нож врезался в его сердце, Джона посетила уверенность в том, что будь у него еще немного времени, он бы разгадал, как Лазарус управлял тенью в зеркале.

Но времени-то и не хватило...

Перевод В. Мылова