Тень Великана. Бегство теней (сборник)

– Ты называешь меня сумасшедшим? – уточнил Сержант. – И это слова великого воина, который посадил Питера Виггина на пост Гегемона? – Он повернулся к Эндеру. – Я не изучал медицинские данные Великана, я изучал его сражения.

– Я не сажал Питера ни на какой пост, – возразил Боб. – Я помог ему покончить с войнами, угрожавшими уничтожить человечество после того, как мы победили жукеров.

– Кстати, если уж об этом зашла речь, – заметил Сержант, – ты был вдвое лучшим стратегом и тактиком, чем мальчишка, в честь которого ты назвал Эндера.

– Но я был куда худшим командиром, поскольку не умел никого любить и никому доверять, пока не научился этому много лет спустя от вашей матери. Невозможно командовать людьми на войне, если не умеешь доверять, и невозможно победить врага, если не умеешь любить.

– Мне незачем кем-то командовать в бою – командовать просто некем. Есть только я сам.

– Тебе некем командовать, но при этом ты всю свою жизнь командуешь братом и сестрой и манипулируешь ими. Ты скорее противоположность хорошему командиру – тиран, которого слишком пугают воображаемые угрозы, чтобы он мог услышать и понять разумный совет.

– Самое худшее, что сделала мама, – позволила тебе воспитывать нас одному, – сказал Сержант. – Еще и обзываешься.

– Как я еще могу назвать сына, который замышлял меня убить? – отозвался Боб. – Впрочем, на самом деле ты просто дурак. Посмотри на себя – ты якобы готов противостоять любому врагу, и при этом твой брат только что расквасил тебе физиономию и горло, так что ты похож на котлету и скрипишь, словно несмазанная дверь.

– Он набросился на меня ни с того ни с сего! – крикнул Сержант.

– Опять глупость. Ты ввел в свой маленький мирок совершенно новый элемент – убийство отца Эндера. И тебе настолько было на него наплевать, что даже в голову не пришло: на эту угрозу он может реагировать иначе, чем на все твои предыдущие нападки.

– Он не был мне врагом, – заявил Сержант.

– Он был твоим единственным врагом с тех пор, как вы впервые встретились после того, как мы с Петрой наконец нашли вас всех и собрали вместе, когда вам был год от роду. Еще один самец-антонин, соперник. Все, что ты делал последние пять лет, – пытался полностью его себе подчинить. Все твои воображаемые враги – суррогаты Эндрю Дельфики. Ты придумывал для него все новые и новые унижения, манипулируя сестрой, чтобы та встала на твою сторону против Эндера, и вот печальный результат. Эндер и Карлотта – полезные члены нашего маленького сообщества из четырех человек, как и я. Но ты, Цинциннат Дельфики, впустую тратишь наши ресурсы, не производя ничего ценного и мешая жить остальным. Не говоря уже о заговоре с целью совершить убийство первой степени.

К удивлению Боба, глаза Сержанта наполнились слезами.

– Я не просил брать меня в этот полет! Я не хотел лететь! Мне не нравился ты, мне нравилась Петра, но ты никогда даже не спрашивал, чего мне хочется!

– Тебе был всего год, – сказал Боб.

– Что это значит для антонина? Тебе даже года не было, когда ты сбежал из лаборатории, где избавлялись от таких же последствий эксперимента, как ты! Мы могли говорить, мы могли думать, у нас были чувства, а ты, даже ничего не спросив, вырвал нас из наших домов, и вы с Петрой объявили, будто вы наши настоящие родители – большой уродливый великан и военный гений-армянка. Я хотел остаться с семьей, которая меня растила, с женщиной, которую я называл мамой, с обычным работящим мужчиной, которого я называл отцом, – но нет, ты и твоя жена решили, что мы должны вам принадлежать. Как рабы. Тут взяли, туда забрали – как собственность. И в итоге я оказался здесь. В космосе, летя почти со скоростью света, пока остальное человечество движется во времени в восемьдесят пять раз быстрее нас. Каждый год нашей жизни – целая жизнь для остальных. И ты говоришь мне о моих преступлениях? Я скажу тебе, почему я хочу твоей смерти. Ты украл меня у моей настоящей семьи! Ты дал мне свой чертов ключ Антона, а потом отобрал у меня всех, кто обо мне заботился, и запер меня здесь вместе с неповоротливым великаном и парой слабаков, которым даже не хватает ума понять, что они рабы!

Боб не знал, что ответить. За пять лет полета ему ни разу не приходило в голову, что дети могут помнить матерей, которые родили их после того, как их похитили еще в виде эмбрионов и рассеяли по всему миру, подсадив в матки женщин, у которых не было никаких причин подозревать, что они вынашивают потомство великих генералов Джулиана Дельфики и Петры Арканян.

– Черт побери, – наконец сказал он. – Почему ты раньше молчал?

– Потому что до сих пор не знал, что именно это его больше всего бесит, – ответил Эндер.

– Я все с самого начала знал! – попытался крикнуть Сержант, но поврежденное горло подвело, и получился лишь хрип.

– Вряд ли голос к тебе вернется раньше чем через месяц, – спокойно заметила Карлотта.

– Все родные семьи были глупые, – сказал Эндер, – кроме моей. Остальные нас страшно боялись. И твои точно так же. Они боялись даже до тебя дотронуться, считали тебя чудовищем – ты сам говорил.