Читаем Тень великого человека. Загадка Старка Манро (сборник) полностью

Мне думается, что врач, изучающий жизнь, понимает моральные принципы добра и зла как никто другой. Но, присмотревшись поближе, понимаешь, что вопрос на самом деле заключается в том, может ли то, что общество на данном этапе развития считает злом, оказаться благом для наших потомков. Звучит это, конечно, довольно туманно, но я попробую облечь свою мысль в более простую форму: по-моему, и добро, и зло являются инструментами в тех великих руках, которые управляют развитием мироздания; и первое, и второе нужны для благих целей, только результат первого становится видимым немедленно, а второго – со временем. Мы в оценке добра и зла слишком много думаем о том, насколько это выгодно для общества в настоящее время, и почти не уделяем внимания конечному результату, который может проявиться в отдаленном будущем.

У меня есть свое мнение об устройстве законов природы, хотя я и понимаю, что похож на жука, судящего о Млечном Пути. Однако взгляды мои имеют то преимущество, что они способны облегчить жизнь, поскольку, если бы мы могли откровенно признать, что грех служит определенной цели, и, более того, цели доброй, жизнь казалась бы нам намного более светлой. Я нахожу, что Природа, которая все еще продолжает эволюцию, для укрепления человеческой расы пользуется двумя методами. Во-первых, это развитие тех, кто силен духовно, что достигается увеличением объема знаний, расширением религиозных взглядов. Во-вторых, что не менее важно, это истребление тех, кто духовно слаб. Этой цели служат алкоголь и распущенность. Это две важнейшие силы, работающие на конечное улучшение качества расы. Я представляю их себе руками огромного невидимого садовника, который ухаживает за садом жизни и избавляет его от сорняков. Сейчас нам кажется, что они сеют деградацию и страдания. Но что произойдет через три поколения? Род пьяницы или дебошира, деградировавший как физически, так и морально, либо прекратит свое существование, либо будет близок к этому. Опухоль желез{134}, туберкулезные бугорки{135}, нервная болезнь – все это способствует тому, чтобы отсечь эту загнивающую ветвь, тем самым улучшить общий показатель здоровья расы. Судя по тому, что я успел повидать за свою еще не долгую жизнь, существует некий закон природы, по которому большинство пьяниц либо вообще не производит потомства, либо, если это проклятие передается по наследству, линия их обрывается уже на втором поколении.

Не пойми меня превратно и не говори потом, будто я утверждаю, что чем больше вокруг пьяниц, тем лучше. Ничего подобного. Я хочу сказать, что, если существуют духовно и морально слабые люди, хорошо, что находятся способы избавиться от этих нежизнеспособных отростков. Природа, как великий садовник, имеет свои орудия для борьбы с ними, и пьянство – одно из них. Когда не останется ни одного пьяницы и ни одного распутника, это будет означать, что наша раса вполне усовершенствовалась и больше не требует столь сурового обращения. Тогда вселенский Инженер пустит нас на какой-то новый путь развития.

В последнее время я много думал над смыслом зла и над тем, каким мощным орудием оно является в руках Создателя. Вчера вечером мои раздумья неожиданно выкристаллизовались в небольшую серию четверостиший. Если они покажутся тебе неинтересными, просто пропусти их.

Добро и зло

1.

Господь двулик. Добро всегда в почете,Но зло со временем пройдет.Но лучшее иль худшее на светеБез воли Божьей не произойдет.

2.

А если вдуматься, то зла ведь не бывает(Эх, если бы могли мы это понимать!)Но и добро, и зло в руках Господь сжимает,Чтоб или миловать, или карать.

3.

Одна рука блудницу направляетНа путь, который выбрала она,Святого и распутника благословляет,И мученику длань Его дана.

4.

Дорогу к саду с дивными цветамиСвоею мудростью прокладывает Он,Кромсает ветви похотливыми страстями,А пьянство – резчик для изящных форм кустов.

5.

Чтоб дерево здоровым было, гладкимТут святость и богобоязнь важна.Помогут тут чума и лихорадка,Для жизни, как ни странно, смерть нужна.

6.

Господь вселяет в легкие микробы,А в мозг – густые кровяные тромбы{136}.Испытывает, изучает, пробуетИ выбирает к жизни лишь пригодные.

7.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза