Тень вождя

В свое время многое приходилось держать в строжайшей тайне. Этого требовала обстановка. Враги не дремали, отнюдь. Но сейчас, по прошествии многих лет, я расскажу о том, о чем сочту возможным рассказать. «Чем больше красок, тем ярче картина», говорил художник Греков[10]. Подробности ценны тем, что они помогают лучше понять происходящее.

Прежде чем приступить к рассказу о товарище Сталине, скажу несколько слов о себе, приведу свою краткую биографию, чтобы дать читателям из будущих поколений представление о том, чему я был свидетелем.

Я родился в Одессе 13 января 1889 года (по старому стилю это был первый день нового года). Отец мой был переплетчиком. На приданое матери, которая происходила из зажиточной семьи, он открыл было букинистическую лавчонку, но скоро разорился и вернулся к переплетному делу. Отец мой много читал и приохотил к чтению меня. Экономя каждую копейку, родители отдали меня в коммерческое училище Файга. Окончить его мне не удалось из-за смерти отца. Пришлось поступить в конторщики на металлический завод Каца и попутно давать уроки.

В 1911 году меня забрали на службу и определили в артиллеристы. Всю империалистическую войну я провел на фронте. С 1915 года я участвовал в работе подпольных социалистических кружков. В партию я вступил в 1918 году, но на самом деле коммунистом стал тремя годами раньше под влиянием старших товарищей, которые раскрыли мне глаза. До тех пор (то есть до 1915 года) я больше склонялся к еврейскому социализму, который на самом деле ничего общего с социализмом не имел. Еврейская буржуазия одурманивала свой народ при помощи красивых фраз о равенстве, братстве и т. п.

В начале 1918 года я вел революционную работу в Одессе, затем работал в Ейске и Москве. Осенью того же года я был мобилизован в РККА[11], где в основном занимался политической работой, но и воевать тоже приходилось. Закончил войну комиссаром 46-й стрелковой дивизии. После увольнения в запас я поступил в распоряжение ЦК РКП(б)[12] и в январе 1921 года был назначен начальником канцелярии Совнаркома. В ноябре того же года я был переведен в Наркомат рабоче-крестьянской инспекции на должность замначальника управления. Руководителем Рабкрина[13] был товарищ Сталин[14] с которым я, как уже было сказано, познакомился во время Гражданской войны.

В ноябре 1922 года я был назначен помощником Генерального секретаря ЦК РКП(б) И. В. Сталина. Спустя два года я стал заведующим бюро Секретариата ЦК и первым помощником Генерального секретаря. Я проработал на этих должностях до января 1926 года, до направления на курсы марксизма при Комакадемии[15]. Учебу я совмещал с работой в качестве помощника товарища Сталина. Начав учебу в Комакадемии, я продолжил ее в Институте красной профессуры и учился до 1930 года, когда был направлен в «Правду». Сначала я работал в «Правде» секретарем редакции, спустя год, в 1931, стал главным редактором. В «Правде» я проработал до декабря 1937 года. Последнее время работы в «Правде» я совмещал обязанности главного редактора с заведованием отделом печати ЦК. С декабря 1939 года до сентября 1940 года был заместителем наркома обороны и начальником Политупра РККА[16]. В сентябре 1940 года меня назначили наркомом госконтроля[17].

Накануне войны (в буквальном смысле – накануне) я вернулся на прежнюю работу в наркомат обороны и снова возглавил Политупр. В 1942 году во время продолжительной командировки на Крымском фронте я был вынужден отвечать не только за свои ошибки, которые у меня были (пишу об этом прямо)[18], но и за чужие. По итогам моей работы в Крыму я был понижен в звании[19] и снят с поста заместителя наркома обороны и начальника Политупра. Худшим наказанием было то, что товарищ Сталин игнорировал меня на протяжении нескольких месяцев. Те, кому Сталин перестает доверять, для него не существуют. Мне было больно и горько сознавать, что я разочаровал Верховного Главнокомандующего, не оправдал его доверия. Сильно пришлось мне постараться, чтобы вернуть сталинское доверие. Я счастлив, что мне удалось это сделать.

С июля 1942 года и до конца войны я был членом Военных советов ряда фронтов. Войну я закончил в звании генерал-полковника. После войны руководил госконтролем теперь уже в должности министра[20] и пробыл на этом посту до ухода на пенсию по болезни в октябре 1950 года. Заболел я раньше, в декабре 1949-го, перенес инсульт и инфаркт, но долго надеялся, что смогу вернуться к работе. Оказалось, что не смогу. Но «списанным в архив» я себя не считаю. Только смерть может меня списать.

Отстояли, теперь надо отстроить!

Сейчас, глядя на тот порядок, что царит вокруг, страшно вспомнить с чего все начиналось.