Тень всадника

Дженни заперлась в ванной и вышла в махровом халате.

Иногда, забывшись, она спрашивала:

- Тони, в чем я тебе нравлюсь? В брюках?

- В брюках.

- В короткой юбке?

- В короткой.

- В длинном платье?

- В длинном.

Тьфу! Как жить с таким человеком? Хоть вешайся.

Зато ее зоркий глаз замечал все.

Собралась после работы в женский клуб ("Only woman"). Еженедельное мероприятие для поддержания формы. На этот раз взяла с собой Элю, Эля трехколесный велосипед. Тони сказал, что он их проводит, ибо под горку на Вентуру Эля доедет, а обратно в гору надо будет кого-то волочить - девочку или велосипед. Поднялся за чем-то в кабинет, спустился, и Дженни засекла, что левый бок его пиджака чуть оттопыривается.

Дженни предпочитала не сразу выходить на Вентуру, а следовать по параллельным улицам, тихим, спокойным, где не чувствовалось бензиновой гари. Эля рулила впереди, и темная улица вдруг вспыхивала яркими фонарями - когда Эля пересекала пространство перед домом, на котором было установлено световое автореле, - Эля любила такие эффекты. Вечером явственнее проступал запах цветов, деревьев, травы - зелени Южной Калифорнии, ради чего Дженни и выбрала этот район. Она скучала по запахам. В госпитале или на больших магистралях разве их услышишь? И в темноте можно было прижиматься к Тони, интимная игра телодвижений, справа, слева... Нет, почему-то сегодня он упорно вел ее по правому борту.

По сравнению с глухими боковушками, Вентура-бульвар сиял иллюминацией. Расстались во дворе "Only woman". Эля отправилась в специальную детскую комнату, а Тони - совершать традиционный переход Суворова через Альпы, причем договорились, что он их не ждет, возвращается раньше домой, ведь Дженни не знала, сколько времени ей взбредет в голову трепыхаться на снарядах.

Кое-что ей в голову взбрело. Тони сидел в вестибюле.

- Why?

- Я нагулялся вдоволь, но около клуба слоняется какой-то подозрительный тип.

- Подозрительного типа зовут Родригес. Он охранник.

На обратном пути, к удивлению Эли, велосипед норовил ехать назад. Девочка быстро устала, закапризничала. Тони потащил ее на буксире. В бурлацких забавах Дженни не участвовала. Зря Тони балует девочку, так она никогда не научится рассчитывать на свои силы.

Прибыли домой. Дженни сразу запихнула Элю в ванну и неслышными шагами по лестнице - в кабинет, куда только что поднялся Тони. Он стоял к ней спиной. Обернулся. С профессорской невозмутимостью начал перелистывать какую-то книгу. Дженни испепеляла его взглядом, как Юпитер грешников, однако профессор продолжал изображать из себя ангела.

- Тони, это опасно?

- О чем ты?

На профессорском челе детская невинность, непорочное зачатие.

- Это опасно? То, что ты копаешь?

- А-а, понял... Абсолютно нет. Персональный интерес к архивному делу.

- Дай! - Дженни протянула ладонь. - Не заставляй меня расстегивать твой пиджак.

На ее ладонь лег вороненый пистолет, миниатюрный, но вполне тяжеловесный.

- Осторожно. Он на предохранителе. Лучше его не трогать.

- Ты часто с ним ходишь?

- Крайне редко. Вообще-то у меня есть разрешение. Имею право носить его с собой. Один я ничего не боюсь. Сегодня, зная, какой ты выберешь маршрут, я подумал, что с вами, да в темноте... Наткнемся еще на какое-нибудь хулиганье...

Тоном, не допускающим возражений, Дженни прочла ему лекцию. Хулиганье в ее кварталах не водится. Если забредут гастролеры - спокойнее отдать кошелек. Если бандиты вооружены и ты затеешь перестрелку, то первыми мишенями окажутся она и Эля. Если бандиты безоружны, а ты кого-то ранишь на улице - загремишь в тюрьму. Вот если бандиты ломятся в квартиру, то тогда, согласно закону графства Лос-Анджелес... Понятно, профессор?

Она спрятала пистолет на дно его чемодана под кучу грязного белья (белье надо постирать!), застегнула "молнии" и ремни. Закрыла тему.

* * *

- В этом пакете сто двадцать тысяч долларов. В основном - чеки и "мани-ордера". Надо заехать в банк. Никакого впечатления.

- Тони, ты держал когда-нибудь в руках такую сумму?

Он помедлил с ответом.

- Не было надобности.

В подземном гараже знакомый охранник подсказал, где найти свободное место. Тони следовал за ней как тень.

В зале к ним подошел управляющий. Поговорили о погоде.

- Как поживаете, миссис Галлей? - осведомилась кассирша, прежде чем начать обычную процедуру инкассации.

- Тебя тут все знают, - заметил Тони.

- У госпиталя солидный счет. Я респектабельный клиент.

Кассирша попросила кое-что уточнить. Дженни уточнила. Дальше нужно было просто ждать у окошка, пока кассирша не закончит операцию. Кассирша пересчитывала толстую пачку стодолларовых банкнот. На всех людей сам вид больших денег действует завораживающе. Кэтти, например, балдела, когда Дженни брала ее с собой в банк. Помнится, с Робретом они провели целый вечер, раскладывая пятьдесят тысяч долларов в разных купюрах - острое, захватывающее удовольствие для них обоих и, кажется, гораздо сильнее того, что они получили потом в постели...

Тони откровенно томился, как застоявшийся конь, разве что не бил копытами. Презрение к противному металлу? Второй Джек?

- Тони, почему "не было надобности"?