Тень за кадром

— На двигатель, на что же еще, — невозмутимо пояснил Петр.

— А я разбираюсь? — взвился Василий.

— А что ж не разобрался? — ехидно спросил Петр. — За баранкой сидеть выучился — и на этом все? Не любишь ты, Василий, никаких усилий прикладывать… О, слышал? — внезапно оживился Петр. — Прямо стихи получились… Не любишь ты, Василий, никаких усилий! — издевательски продекламировал он.

— Ты будто любишь, — проворчал Василий. — Сам-то даже баранку не освоил.

— Я и не претендовал, — пожал плечами Петр. — Но уж если бы освоил, то, будь уверен, и в механизме бы разобрался…

— Короче, чего делать будем? — сердито перебил его Василий.

— А сам как думаешь? — ехидно посмотрел на него Петр.

— Выходить и… ловить кого-то, — неуверенно ответил Василий.

— Ну вот, видишь, — одобрительно улыбнулся Петр. — Можешь, когда хочешь… Так что сидишь-то? Выходи и лови.

— Опять я? — возмутился Василий.

— За все, связанное с баранкой, у нас отвечаешь ты, — строго напомнил Петр.

Разъяренный Василий, ничего не говоря, выбрался из машины, но в отместку громко хлопнул дверью.

Через какое-то время на пустынной дороге показался вдалеке автомобиль. Когда он приблизился, стало видно, что это зеленый «Москвич».

Поскольку, подъезжая, машина заранее притормозила, Василию даже не пришлось ее останавливать.

Когда зеленый «Москвич» замер, из него тотчас выскочил оживленный, радостный человек.

— Что, брат, загораешь? — весело бросил он Василию.

Василий хмуро кивнул в ответ:

— В моторе разбираешься?

— Не больно-то, — с улыбкой сознался радостный. — Но у меня трос есть. Сейчас достану.

Когда он возвратился в свою машину и тронулся с места, Петр опустил стекло и раздраженно процедил Василию:

— Что, уезжает этот тип?

— Трос сейчас вытащит, — неохотно ответил Василий.

— Ясно. — Петр лихорадочно соображал. — Так, слушай… ты к нему иди. Рядом сядешь.

— Зачем это? — поморщился Василий.

— На всякий пожарный, — пояснил Петр. — Проконтролируешь его там.

— На легавого он не похож, — усмехнулся Василий.

— А на кого похож? — поинтересовался Петр.

— Не знаю, — пожал плечами Василий. И вдруг расплылся в улыбке: — На космонавта!

— Ладно, физиономист, — усмехнулся Петр, — иди к своему космонавту. Вон он уже трос достал…

Василий подошел к радостному и стал помогать ему с тросом.

— Давай, я это… с тобой сяду, — предложил Василий, когда дело было закончено.

— Садись, — охотно ответил радостный.

Василий подошел к зеленому «Москвичу» первым и машинально взялся за ручку водительской двери.

— Тьфу ты! — спохватился он и пошел в обход к противоположной дверце. Но радостный остановил его:

— Слушай, брат, а может, ты действительно за руль сядешь? А то я подустал чего-то…

— Ну давай, — согласился Василий.

— Тебе ведь в Дубровку? — уточнил радостный.

— Ну.

— Так до нее уже рукой подать…

Василий сел за руль. Радостный вдруг хмыкнул и, наклонившись к приспущенному стеклу, предложил:

— Слушай, а давай я лучше в твою пойду?

— Не, не надо туда, — испуганно перебил его Василий.

— Да ладно, чего там.

Не желая слушать возражения, радостный обернулся и энергично зашагал к красному «Москвичу».

Петр заметил приближающегося незнакомца, нахмурился и нащупал в кармане пистолет.

Этот жест не укрылся от внимания Азии.

Радостный сел на водительское место в чужой машине и обернулся к пассажирам:

— Рокировочка. Здрасте, товарищи. Я с вами.

— А что там? — не понял Петр, хмуро кивнув на зеленую машину.

— Там все в норме, — улыбаясь, ответил тот. — Ваш… не знаю, кто он вам… в общем, сейчас поедем.

Поскольку Василий почему-то не спешил, радостный два раза просигналил ему. Наконец оба «Москвича» начали движение.

— Говорю же: все в норме, — бодро констатировал радостный. — Разрешите представиться. — Он адресовал Петру и Азии два комических глубоких кивка. — Баранкин Владимир.

— Иван, — нехотя представился Петр. — А это, — кивнул он на Азию, — моя… племянница Маша.

— Иван да Марья, значит, — одобрил Владимир. — Племянница. Стало быть, ему, — он кивнул на свою машину, — дочка?

— Нет, ему тоже племянница, — выдавил Петр, которого явно тяготил непрошеный гость.

— Бывает, — спокойно отозвался Владимир. — Я, знаешь, тоже страсть детей люблю. Своих еще не завел, но…

— Интересная у вас фамилия, — вдруг подала голос Азия, обращаясь к Владимиру. — Я недавно книжку такую читала — «Баранкин, будь человеком».

— Да что ты? — искренне удивился Владимир. — Не слышал про такую… Будь, значит, человеком. Ничего себе названьице… А по какой части, Иван, трудишься? — внезапно сменил он тему.

— Тружусь? — растерянно переспросил Петр.

— Ну, работаешь кем?

— Так, — неопределенно ответил соображающий на ходу Петр. — Начальником… гаража.

— Неплохо, — одобрил Владимир. — А я вот всего-навсего артист театра и кино.

— Ой, правда? — восхищенно воскликнула Азия. — Я же вас в кино видела!

— Да ты что? — расплылся в улыбке польщенный Владимир. — А в какой картине?

— В детской, — небрежно ответила Азия. — Я не помню названия.

— Ну если в детской, то это «Витамины на борту», — сразу понял Владимир. — Только у меня там, к сожалению, отрицательная роль.