Тень за троном

– Тогда придется сделать двоих. Ты не против?

– Обещаю постараться! Сегодня же!

– Только уже не на столе, ладно? А то спина затекает… И, кажется, мне куда-то чернильница впилась.

– Но не пролилась же?

– Единственное, что утешает, – фыркнула Софья.

Как же легко сделать счастливыми тех, кто любит. Почему люди так не поступают? Странные эти люди…

Хотя была бы она умнее, не будь у нее опыта той, другой жизни? Ей ведь все заново подарили, вот она и старается не совершать тех же ошибок, что раньше.

Нет, наверное. Не была бы. Легко судить людей с высоты опыта, но кто сказал, что ее опыт верен для всех и сразу?

Ладно, это потом. А сейчас хоть косу переплести, что ли…

* * *

При взгляде на русского государя дона Хуана одолел новый приступ тоски. И было с чего. Карлос, бедный малыш… ему бы хоть десятую часть такого здоровья, обаяния, красоты! А этот мужчина смотрит весело и дружелюбно.

– Рад видеть вас на Руси, дон Хуан. Хотя и предпочел бы, чтобы это случилось при более благоприятных обстоятельствах.

Вот когда поблагодаришь сестру за выученные в детстве языки. Учил-то он больше итальянский, но и испанский затронуть довелось.

Испанец поклонился и тоже заговорил по-русски.

– Ваше величество, я счастлив, что вы соизволили уделить мне ваше бесценное время.

Фраза вышла откровенно корявой, акцент был – хоть ножом режь, но учил ведь, старался! Как такое не поощрить?

Вечер был задуман как чисто семейный. Алексей с женой, Софья с супругом, ну и дона Хуана пригласили. Без спутницы, зато с Дмитрием в качестве переводчика. Мало ли…

Приглашать Марью или Любаву посчитали нецелесообразным. Всему свое время, и сватовству – тоже.

– Я тоже рад видеть вас.

Неспешная светская беседа – к чему она? Разговоры о погоде, природе, о русских и испанских обычаях, в сущности, ни о чем. Но в то же время… Ничто иное не позволяет так прощупать собеседника, определить его настроение, готов он к сотрудничеству или нет, его душевное состояние… спрашивать в лоб? Зачем? Будет еще время атаковать.

Дон Хуан и верно сначала чувствовал себя чуть скованно, как и Ульрика, но потом (усилиями четырех человек) и тот, и другая расслабились – и беседа потекла легко и непринужденно.

Самое серьезное началось уже потом, после ужина. Когда подали чай с разными закусками и заедками, и все перебрались из-за стола в уютную гостиную. Дон Хуан чуть косился на Дмитрия, но юноша вел себя безукоризненно, словно каждый день с принцами да королями обедал. Непринужденные манеры, великолепная осанка, улыбка, первым в разговор не лез, вмешивался, только если дон Хуан не справлялся (поди вырази свою мысль правильно, когда люди плохо знают испанский, а ты – русский! Тут и латынь не поможет), отвечал, когда к нему обращались – но и только.

Не слуга, нет. Но… кто?

Все прояснил Иван Морозов, подметив недоумевающие взгляды и переглянувшись с царем.

– Деметрио – наш друг и воспитанник. Почти брат. Как и все, кто учился в царевичевой школе. Все мы русские люди, и все работаем на благо Руси. Хоть царь, хоть псарь. А это… объединяет.

Дмитрий чуть склонил голову. И тоже дополнил:

– Каждый из воспитанников в свое время остался сиротой. Почти каждый. И мы твердо знаем, что наша мать – это Русь. А вместо отца у нас Алексей Алексеевич. Он дал нам новую жизнь, и мы с радостью отдаем ее на благо родины.

Пафосно это, кстати, не звучало. Скорее – убежденно. Юноша верил в сказанное, и от этого его слова были неотразимы.

– Хотел бы я, чтобы так говорили и в Испании, – вздохнул дон Хуан.

– Так кто же вам мешает? Открывайте приюты под покровительством короны, с воспитателями поможем, – Софья решила попробовать начать атаку. – Единственным нашим условием будет невмешательство инквизиции. Наши люди – православные и такими останутся, но обращать в свою веру они никого не будут. Просто учить письму, счету, естественным наукам. А в ваши школы нужны грамотные католические священники. Не фанатики, а истинно верующие и идущие к свету. Думаю, в Испании таких много.

Дон Хуан только улыбнулся. Горько и кривовато.

– У меня другая ситуация. Вы знаете, ваше высочество.

Софья пожала плечами:

– Кроме возраста у вас с Алексеем нет разницы. Вы наследник – и он был наследником, когда мы открыли первую школу.

– Я не наследник. Я… труп.

– Физически – нет. А политически – все зависит от вас, – Софья отступать не собиралась. А ответить ей резко не мог уже благородный дон. Не та женщина, не то место…

– Политически… Вы не все знаете. Я бастард, пусть признанный, но в глазах наших вельмож я навсегда останусь… не вполне…

– Высокого происхождения, – подсказал Дмитрий.

– Да, можно и так сказать.

– Осетрины второго сорта не бывает, – усмехнулась Софья. Выплыло ж вот. – Либо она свежая – либо тухлая. Сейчас ваша аристократия объедается тухлой рыбкой по уши. Думаю, к вашему возвращению они будут в тихом восторге от королевы-матери и сменяют ее хоть на кого. Лишь бы мозги были.

– Вы мне предлагаете поднять бунт?

– Нет!