Тень за троном

У Софьи камень с плеч свалился. Все, клиент готов к диалогу. Правильно они дали ему все обдумать. Помариновали, потомили в собственном соку – все лучше, чем давить напропалую. Теперь дон Хуан свято уверен, что приносит себя в жертву ради страны… тут и любовь не помешает. Наоборот… Эх, Мольера не уберегли, а какую пьесу он мог бы написать на эту тему! Несчастная любовь, самопожертвование… Почти «Юнона и Авось»! Черт побери! Нет, удержаться Софья решительно не могла. «Я тебя никогда не увижу. Я тебя никогда не забуду…»

Пусть эта песня родится на триста лет раньше! А Вознесенский с Рыбниковым еще что-нибудь придумают, они же гении! И потом, какой пиар-ход! Главное, Машку бессердечной разлучницей не выставить! Ну ничего, на то есть таланты! Года не пройдет после отъезда дона Хуана, а эта пьеса шквалом прокатится по всем сценам Европы!

Кто недооценит театр?!

В век, когда только зарождаются газеты, нет ни радио, ни телевизора, это весьма мощное оружие! И это вам не святые с их муками! Оно – здесь, рядом с вами. Только вот как назвать? «Любовь и родина»? «Любовь и долг»? А почему нет? Плевать на пафос, сейчас он в моде!

Спустя еще два часа четверо заговорщиков (Ульрику тоже пришлось пригласить, невежливо же) собрались у Алексея в кабинете.

– Фу-у-у… гора с плеч.

– Я думала – сорвется.

– Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда? Да, Соня?

Ульрика молчала. Пока она еще не своя, но ее уже пустили в тесную компанию. Это – хорошее начало, теперь все зависит только от нее. Так что молчать – и слушать.

Царевна лично налила ей чего-то красного, плеснула себе.

– Мальчики, вино?

– Квас.

– Сбитень.

Софья разлила по бокалам требуемые напитки, подмигнула Ульрике.

– Привыкайте, царица. Вино вам теперь не стоит, если хотите здорового наследника. Так что пока – вишневый взвар. Это вкусно.

Ульрика знала. Ей вишня нравилась, и забота тоже была приятна. Софья как бы показывала, что ее могут принять. Это – много.

Четыре бокала соприкоснулись с легким звоном.

– За сотрудничество с благородным доном!

– За дружбу Испании и Руси.

– За пятилетний мир.

– И детей побольше, – пискнула Ульрика, от которой явно ждали тоста. И, кажется, не опозорилась, судя по улыбкам.

Софья одобрительно улыбнулась и осушила бокал.

Да, Испания. Дон Хуан был за дружбу. Выглядело это так. На Руси хватает ресурсов, корабли, матросы, войска, да и сырье тоже.

В Испании сейчас большие проблемы. Поэтому дон Хуан таки женится на Машке и отправится наводить порядок. С командой из проверенных людей сколотит свою коалицию, упрячет Марианну в монастырь… Хотя, может, проще ее отравить?

Надо дать Ибрагиму заказ на медленный яд. Вы забыли о Борджиа? Так мы напомним! Софья не была сторонницей силового решения, но к кому кинется лишенный властной матушки наследник? Да к старшему любимому брату. И если когда этим заниматься – то только сейчас. И – ей.

Ни Алексею, ни кому другому…

Софья ненавидела приговаривать людей, которые ей ничего не сделали, но один раз уже поступила именно так. И не пожалела. Без Вилли Оранского история развивалась куда как интереснее.

Что будет без Марианны?

Посмотрим.

* * *

– Федор Юрьевич, извольте объясниться.

Глаза Софьи были ледяными, и Ромодановский невольно поежился. Ох не к добру…

– Государыня?

– Вы не понимаете?

– Я и рад бы…

– Любава.

Слово упало камнем. Тяжелым таким, увесистым…

Ромодановский поежился, но запираться было глупо и бессмысленно.

– Да, государыня. Люба она мне.

Вопреки его ожиданиям, Софья не разозлилась. Но посмотрела очень внимательно.

– Она об этом знает?

– Я бы никогда не осмелился…

– Сказать – да. А остальное?

Софья отлично знала, как можно дать понять объекту своей любви о чувствах. Взгляды, улыбки, даже цветы…

Ромодановский опустил голову.

– Ну…

– Федор Юрьевич, не надо мяться. Вы не мальчик, да и невместно боярину. А то, что вы женаты?

Ромодановский пожал плечами. Мол, какие проблемы?

Жена в деревне, то брюхата, то после родов, сам он в Москве безотлучно, а царицы все равно замуж не выходят. Скандала не будет, а все остальное – разве важно?

Софья покачала головой, но правоту боярина признала.

– Ладно. Федор Юрьевич, поговорите с Любавой. Если она отвечает на ваши чувства, я буду только рада. А еще вам надо найти подходящую семью для своих детей.

– Детей?!

– Если вы с Любавой… Дети у вас могут быть. Разве нет?

– Усыновлю, – выдохнул боярин, настроенный на разнос, а вместо этого получивший карт-бланш.

– Я напомню.

Больше Софья к этому разговору не возвращалась, но счастливые глаза Любавы и довольная улыбка на лице Ромодановского были красноречивее любых разговоров.

Какой там испанский гранд?

Слабы они супротив наших русских богатырей!

Оставалось разобраться с другим влюбленным.

* * *

Дон Хуан честно раздумывал половину зимы и даже умудрился несколько раз увидеть Любаву в Кремле.

Но – увы.