Тень замка Килтон

Прямо на нее, не мигая, смотрели огромные глаза с бесцветными радужками. Впивались обездвиживающими иглами в ее зрачки, в ноздри, в горло, в каждую клетку тела. Позвоночник вдруг скрутило невыносимой болью. Она не могла пошевелиться и даже не думала вырваться –  тонкие руки обладали нечеловеческой силой, продолжая все сильнее сжимать ее запястья и удерживать их под водой. Лере казалось, что сейчас этот безмолвный взгляд убьет ее одной своей пустотой и холодом. Она даже не пыталась кричать, и остатками сознания молилась, чтобы все закончилось как можно быстрее.

Существо, не отрывая взгляда, медленно раскрыло рот, словно хотело что-то сказать, но вдруг быстро разжало пальцы, вскинуло костлявые руки к небу и тут же исчезло в стремительно вырастающем гребне вспененной воды. Почувствовав внезапную свободу и одновременно пытаясь укрыться от волны, которая, казалось, вот-вот заглотит весь волнорез, Лера дернулась назад, больно стукнулась головой о камень и открыла глаза…

Она сидела на краю бетонной стены, прислонившись спиной к огромному валуну. Одному из тех, которыми волнорез был привален с внешней стороны. Перед ней тихо плескалось уставшее после вчерашнего шторма море. Рядом стоял кофр с гитарой. Никаких следов водной нечисти не наблюдалось. Н-да… Как можно было задремать, сидя на самом краю плиты. Да еще и увидеть этот жуткий сон, так похожий на реальность. А ведь всего-то опустила на секунду голову… Так и свалиться недолго.

Она достала из кармана мобильник, включила фронтальную камеру. Зажмурила глаза и несколько раз быстро поморгала, чтобы окончательно проснуться. С экранчика на нее смотрело заплаканное лицо с почти выцветшими глазами и обветренными губами. На лбу красовался след в виде якорька от пуговицы –  видимо, удачно прикорнула прямо на манжет пальто. Лера поморщилась, пригладила выбившиеся из дредов мелкие волоски, чуть влажные от летящих с моря едва ощутимых капелек… Пора бы уже обновить прическу, но что-то все денег не удается подкопить, а у Джека просить сейчас точно не хочется.

Ее снова передернуло, но уже не от собственного вида, а от воспоминаний о сообщении, которое она случайно заметила на экране его телефона перед выходом. Дернул же черт мужа оставить святое святых на видном месте, а ее –  среагировать на такое едва слышное “бззз”. Словно оно и предназначалось только для нее… Смотри, мол, почему ваши отношения в последние месяцы такие странные и подчас невыносимые. Объясню так, если сама не понимаешь…

Она вздохнула, отключила, наконец, камеру и охнула. Вот и посидела пять минуток на берегу – теперь придется бежать бегом. За опоздание, конечно, никто ее ругать не будет – парни найдут, чем заняться. Но нарушать установленные правила Лера не любила.

Подхватив кофр, девушка уверенно зашагала прочь от береговой линии, радуясь, что в ближайшие пару часов ей точно будет не до размышлений о том, как бесповоротно может измениться ее семейная жизнь с учетом вскрывшихся обстоятельств…

Она перешла мостик через реку, которая, спеша к гавани, разделяла деревню на две половинки, нырнула в тесный проход между домами, вышла на главную улицу и тут же отпрыгнула на узкий тротуар, вжавшись в старинный камень углового коттеджа. Рядом с ней резко затормозил автомобиль. Дверца машины распахнулась:

– Валери, мое сладкое сердечко! Тебе наверх? Давай подвезу, – подмигнул ей водитель – крепкий мужчина лет шестидесяти с лихой рыжей шевелюрой.

До местного центра досуга, где проходили репетиции, было буквально домов десять. Но перед этим нужно было преодолеть довольно крутой подъем наверх утеса, поэтому Лера предпочитала выходить заранее, чтобы подняться, не торопясь, и не посадить дыхалку. Но сейчас времени было в обрез. Она нехотя, но все же села в машину, натянув дружелюбную улыбку.

С Чарли, хозяином местного паба, Лера не очень любила общаться. В “Треске и лобстере” их группа играла по выходным за небольшой гонорар и удовольствие быть хоть сколько-нибудь популярными. Чарли относился к Лере с явной симпатией, иногда даже пытался флиртовать. И все бы хорошо, но большинство их бесед обычно сводилось к тому, что ей надо бросать “этих старикашек” и всерьез заниматься своей вокальной карьерой. И хотя подобные заявления звучали вроде как комплимент, Леру эти разговоры раздражали.

Она мечтала стать певицей еще с детства, как и многие девчонки. Кривлялась с расческой или баллончиком лака для волос перед зеркалом, а когда немного подросла – включала любимую кассету с рок-балладами, закрывала глаза и тихонько подпевала, представляя себя на сцене перед огромным стадионом…

Но, как это часто бывает, мечта казалась Лере настолько нереальной, что она даже не пыталась сделать в ее сторону осознанные шаги. Даже ни с кем не делилась – боялась, что засмеют: “Возомнила себе, понимаешь! Звездами становятся только избранные. Делом надо заниматься, делом…”