Тень Земли: Дар

– Нет, так лучше. Ты выберешься отсюда, и тебе помогут друзья. Я хочу дать тебе кое-что. Вот это.

Глеб принял кругляшок величиной с крупную монету на грубой серой нитке. Он был сделан то ли из очень прочного дерева, то ли из камня. Скорее всего, все-таки, из камня. С одной стороны он был гладкий, а с другой был начертан квадрат. Просто квадрат, и все.

– Береги его. А когда будешь уходить из нашего мира, верни его мне через надежного друга, – попросил Старобор.

– Зачем ты его отдаешь, если он тебе самому нужен? – удивился Глеб.

– Тебе он нужнее. Надень его на шею. Он защитит от злых духов, ободрит и укажет истинный путь. И да сбудутся древние пророчества!

– Путь в Тухлую балку?

– Нет, другой. А сейчас давай-ка посидим на дорожку и помолчим.

Они посидели с четверть часа, Старобор отдохнул и мог теперь руководить побегом. Впрочем, сам он оставался, а с Глебом отправлялись Никифор и зяблик. На первом этапе главная роль отводилась троглодитам, им было приказано выбраться из дома в разных местах и бежать в разные стороны что есть силы. Глеба с попутчиками препроводили в дальнюю угловую квартиру. Мальчик остановился перед окном на первом этаже, в которое ему предстояло выпрыгнуть. Зяблик молча сидел у него на плече, а котик отирался у ног.

– Ты готов, сынок? – спросил Старобор.

– Ой, даже и не знаю. Вроде бы, да.

– Ничего не бойся. Беги вслед за котом. Смотри под ноги. Главное, побыстрее выбраться из тумана, а там будет посветлее.

– Понятно. Ну, я пошел?

– Подожди. Никифор скажет тебе, когда самое время. Он чует троглодитов. А я пойду к себе. Прощай.

Прежде чем уйти, Старобор заглянул в глаза мальчика, и Глеб навсегда запомнил этот прощальный взгляд.

Некоторое время спустя снаружи началось что-то страшное. Нечеловеческие крики и вой донеслись откуда-то издалека, их подхватили троглодиты, окружавшие дом со всех сторон. Они тут же бросились туда, где началась охота.

– Бежим!! – завопил кот.

– Скор-р-рее! – заверещал зяблик под самым ухом мальчика.

Глеб прыгнул в окно, прорвав какую-то невидимую пленку, и оказался снаружи, в холодном сыром мраке. Сразу что-то ткнулось ему в грудь, амулет отяжелел и затрепетал, а кто-то совсем рядом издал жуткий вой и захрипел. „Бесы?“ – мелькнула догадка в голове мальчика. Он побежал прямо вперед, выставив перед собой руки, наткнулся на дерево, потом влез одной ногой в рытвину и чуть не упал. Дальше споткнулся о камень или пенек и, наконец, выбрался на ровную широкую дорогу, которую можно было уже различить. Глеб подумал, что это его родная улица, по которой он столько раз ездил на велосипеде, хотя все дороги, покрытые асфальтом, здесь выглядели одинаково, так же как и дома – одни дырявые холмы казались повыше, другие пониже, и все.

Он прибавил ходу, ориентируясь на поднятый кверху обрубок кошачьего хвоста, который все время маячил в полуметре от него. Котик мог бы бежать быстрее, но он постоянно оглядывался: не отстает ли мальчик. Вскоре стало совсем светло. Зяблик слетел с плеча, его тельце металось теперь перед глазами, указывая дорогу. Вокруг не было ни души. Вслед за зябликом беглецы свернули с большой дороги и побежали по неровной земле между холмами. Глеб догадался, что они направляются к маленькому заброшенному парку на набережной реки, которая протекала через город. Очевидно, это место и называлось Тухлой балкой. Других мест поблизости, для которых могло бы подойти такое дикое название, он не знал. В Тухлой балке Глеб побывал лишь однажды в своей жизни, и там ему не понравилось.

Было жарко. Глеб старался бежать до тех пор, пока ноги не начали заплетаться. Он уже еле дышал и готов был растянуться прямо на бурой траве, когда они попали во двор какого-то дома, и Никифор соизволил сделать передышку. Мальчик рухнул вроде бы на скамейку и отер пот со лба. Ноги под толстыми джинсами были мокрыми от пота. Он закатал штаны до колен и снял джинсовую куртку, чтобы положить ее в сумку. Легкий ветерок приятно холодил, футболка на спине быстро высохла. Жаль, что совсем не было воды, да и от пищи сейчас никто бы не отказался.

Остановка была короткой. Следовало торопиться. Вряд ли стоило надеяться на то, что Страж до сих пор не разобрался, что к чему. Может, за ними уже выслана погоня?

– Как ты думаешь?.. – обратился, было, Глеб к Никифору, но тот словно взбесился, зашипел и даже куснул мальчика в ногу; зяблик тоже в долгу не остался – наподдал крыльями по щекам.

„Понятно, разговаривать нельзя“, – догадался Глеб.

А котик припустил быстрее, чем раньше. Мальчик, еще не отдохнув как следует, подхватил свою сумку и бросился за провожатыми.

Так они бежали еще с полчаса, петляя между холмами, пока не выбрались к пустырям неподалеку от реки. За пустырями начинался заброшенный парк, в глубине которого прятались два мелких оврага, заполненные кустарником и стоячей водой. Летом эта вода обычно почти полностью высыхала, осенью от дождей накапливалась в болотце и замерзала до весны, а весной избыток воды стекал в реку. В одном из оврагов находился маленький родничок, но его вода попахивала серой, поэтому из него мало кто пил.