Тень жены Гамлета

— Настена, мы же договорились… Не маленькому, а маленькой… Сын у меня уже есть. Теперь будет только дочка! И пусть наш Светик сразу же привыкает путешествовать с родителями….

Решив, что с меня довольно, я выключила камеру и вытащила кассету. Судя по тому, что отсмотрела я только ее десятую часть, компромата Юленька привезла предостаточно. Слава Богу, что мне не пришлось наблюдать откровенных постельных сцен, жарких объятий и слышать слов, которые влюбленные говорят друг другу в особых ситуациях.

Я дотянулась до тумбочки и сделала еще несколько глотков виски.

Поздравляю вас, Витолина Витальевна, вот вы и пополнили огромную армию женщин, которые в народе называют «брошенки».

«А я шикарная, мадам Брошкина» — фальшиво пропела я и с силой запустила кассетой в стенку.

Затылок немилосердно заломило. Я вздохнула и взяла мобильный телефон.

«Приезжай срочно. Мы с папой разводимся».

Я отчетливо понимала, что слать такую эсэмэску сыну жестоко. Но что я могла поделать, если мир рушился, а никого, кто мог бы удержать меня от падения в пропасть, рядом не было…

4 октября (вторник)

Выходить на завтрак мне не хотелось. Вставать тоже. Ночь, проведенная без сна, лишила меня последних сил. Я лежала и тупо смотрела в потолок.

— Витолиночка, — Клара сидела на кровати рядом со мной и гладила мою руку, — Не убивайся ты так… Ну сама подумай, разве ж это горе? Неужто, конец света наступил? Вот послушай, что я тебе скажу. У тебя там, рядом с работой монастырь есть. Название я только забыла. В монастыре том похоронена святая Матренушка. Мы с Петром днем туда съездим, привезем тебе цветочек от Матренушки, иконку, землицу с могилки. Наши бабы говорят, что она всем женщинам помогает, всех скорбящих утешает. Нужно цветочек засушить, а потом с водой выпить. И вернется твой Тимофеевич… Как побитая собака прибежит. Верное дело я тебе говорю.

— Какой цветок, Клара? — я с тоской посмотрела на пожилую женщину, — Мне удавиться хочется. Ты что, действительно не понимаешь, что жизнь кончилась? Я ведь не злюсь на Сережу. И не хочу, чтобы он, как побитая собака…. Мне просто нет в этом мире места. Понимаешь?

— Смертный грех уныние твое! Вот, ей Богу, смертный. — Клара перекрестилась, — Ты чего это удумала? А сын? А мы? Вона, гляди, сколько людей тебя любит и жалеет. Ты думаешь, одна ты ночью маялась? Юлька моя рыдьмя рыдала. Петя с Николаем по три пачки папирос высадили. На работу не поехали. Сидят неприкаянные и чем тебе помочь — не знают.

В этот момент в дверь осторожно постучали.

— Чегой-то? — вскинулась Клара.

— Не помешаю? — в комнату, распространяя запах элитного парфюма и мгновенно заполняя собой пространство просторной спальни вошел Гоша Великолепный.

— Как вы здесь оказались?… — икнула я и натянула одеяло до подбородка.

— Честно говоря, — улыбаясь одними глазами проговорил Георгий Петрович, — приехал по делу… Но так получилось, что… В общем, Николай мне вкратце рассказал, что у вас тут семейные неприятности. И знаете, Витолина Витальевна, что я вам скажу…

— Что? — пролепетала я, понимая, что подобного позора я Колюне никогда не прощу.

— Что я очень рад! — Эрнст вытащил из кармана пачку сигарет и учтиво поинтересовался — Можно закурить?

— Нет уж! — вмешалась Клара, — Курите себе в коридоре. А еще лучше на улице. Витолине нужен покой.

— Допустим, уважаемая, покой ей абсолютно не нужен. — Гоша ослепительно улыбнулся домработнице, отчего та отчаянно покраснела. — Я, безусловно, покурю в коридоре, но и вы не задерживайтесь. У меня есть для вас очень важная информация.

— Для нас? — растеряно переспросила Клара — Это и для меня тоже?

— Ну, вы же добрый друг Витолины Витальевны и у нее от вас секретов нет. А значит и мне скрывать нечего.

Гоша подмигнул мне и вышел из спальни.

— Это что было? — перекрестилась Клара. — Он тебе кто? Это ж банкира охранник, который надысь приезжал.

— Он по работе, — промямлила я и покраснела. — Ладно, придется встать. Ты пока свари Георгию Петровичу кофе.

— Ой, мамочки, — заохала молдаванка, — Прямо в спальню… Прямо в спальню… Хорошо хоть Тимофеевич не видел.

На последних словах Клара прикусила язык и бегом выскочила за дверь. А я, пошатываясь от бессонной ночи, отправилась умываться.

Постаравшись хоть как-то закрасить круги под глазами и освежив цвет лица при помощи уютного розового свитерка, я, зачем-то, на манер Клары, перекрестилась и вышла на лестницу. Из кухни доносились раскаты хохота. Я остолбенела. Потом, какой уж раз за неделю, на цыпочках спустилась на первый этаж и замерла в коридоре.

— Ой, Петрович, — смеялась Клара, — Скажешь тоже! Как это я буду свахой работать? Да меня Витолина из дома выгонит…

— А я, — перебил ее бодрый голос Петра Ивановича, — сразу заметил, что ты, Георгий, на нашу Витолину запал. Мастерство не пропьешь…. У меня глаз — алмаз! Только что ж это получается? С корабля на бал? Нет, брат, права Клара, выгонит нас Витолина Витальевна.

— А вот и не выгонит, — вмешался Колюня, — Она меня позавчера раз десять по ошибке Гошей назвала. Представляете?