Тень зверя

Она отстранилась, вынуждая Шейна опустить руки, и с досадой поморщилась, когда горячие ладони оставили откровенное в своих желаниях ноющее тело. Склонила голову, посмотрела долгим взглядом на его дрожащие, напряженные запястья.

Взяла ладонь Шейна в свою, переплетая пальцы, и замерла, погибая от ноющей в груди боли.

Сомнение очертило свой путь, задев несильно, напоминая о себе, но тут же исчезло, растворившись во мраке.

Сжатый во вспотевшей ладони шнурок скользнул по коже, обвивая правую руку Шейна, перехватывая запястье. Один оборот, второй. Тонкий, но крепкий узел и два кончика, свисающие по руке вниз.

Было невероятно страшно поднять глаза и встретить взгляд волка.

Решение, которое Вэл приняла за них обоих, могло оказаться ошибкой. Увидеть разочарование или непонимание на лице Шейна казалось беспощадным приговором. Почти мгновенно панический ужас опутал сердце, как будто стискивая его колючими ветвями. Уколол стальными шипами, рождая страх упасть с самой вершины своей уверенности и разбиться, понимая, что на этом все. Окончание их долгой, очень сложной истории.

Вэл боялась, что увидит насмешливую улыбку на губах Шейна. Увидит каплю презрения или надменности в холодном лице.

Она одернула себя, напоминая, что Шейн не Раза.

Выдохнула, поднимая голову, заглядывая в серо-черные в темноте глаза.

И сдавленно заскулила, когда вместо ответа губы волка накрыли ее рот нежным и очень долгим поцелуем, лаская обветренные, потрескавшиеся, а оттого чувствительные губы. Неторопливо, точно примеряясь, растягивая удовольствие.

Мягко скользнул в послушно приоткрытый рот влажный язык, а пальцы коснулись затылка, приглаживая влажные волосы.

Внизу живота заныло. Предвкушение, самое сладкое, рождающее чувства, затаилось в глубине тающего тела, знакомым волнением покалывая кончики пальцев.

Терять себя было привычно. Плавиться под чужими руками тоже.

Забил в голове тревожный колокол, напоминая о неправильности, о ненужности происходящего. О Раза.

Вэл не слушала внутренний голос, не понимала поднимающегося внутри непонятного, неудобного чувства.

И остановилась только тогда, когда представила боль, которая настигнет Шейна в тот самый момент, когда он не просто примет известное знание, что выбор давно сделан, а увидит все своими глазами.

Вэл провела языком по нежным губам, прижалась сильнее, желая прикосновений, желая ощущать влажное тепло чужого рта, а потом отодвинулась, пряча взгляд за завесой волос.

Шейн, казалось, не удивился. Он молчал, сипло дыша, только тяжело вздымалась его грудь.

С трудом пряча неуместную улыбку, Вэл подняла голову. И не сдержалась, горькой усмешкой окрашивая губы, встречая взгляд — понимающий без слов, задумчивый, смотрящий насквозь, видящий сокровенное. Пелена вдруг упала, и уставшие синие глаза посмотрели иначе — по-взрослому, с мягкой нежностью, плещущейся в границах преданности и заботы.

Шейн принял свою роль, смиряясь. Или уже давно смирился, а теперь лишь признал смирение перед самим собой и сидящей рядом Вэл.

Вэл не знала, что истинно. Не знала, имеет ли это вообще хоть какое-то значение.

Но больше не сомневалась в самом главном — в том, что поступила как должно, завязав на запястье волка тонкий кожаный шнурок.

Знак, который останется сокрытым от всех. Нечто их общее, несущее в себе былую боль и настоящее прощение. Принадлежащее только им и никому более. Навсегда. Или до тех пор, пока им обоим это нужно.

Ладонь Шейна накрыла ее пальцы, нежно поглаживая.

— Вэл, я должен кое-что тебе сказать. Я соврал Дэни, — тихо проговорил Шейн, сжимая губы. Он помолчал, напряженно покачивая головой, выдохнул и продолжил, смотря в сторону: — Я знал, что Кара погибнет, и ничего не сделал, чтобы предотвратить его смерть. Я не участвовал во всем этом, но я знал. И я должен признаться тебе… — блеснули из-под густых ресниц серьезные глаза, когда Шейн посмотрел в ее лицо, — меня не волнует, будет жить Раза или нет. Мне действительно нравилось смотреть, каким слабым он был под солью. И убей его Амия, я не сожалел бы об этом ни одной минуты.

Вэл долго молчала, затем медленно втянула воздух сквозь стиснутые зубы и скривила рот от укола острой боли, вонзившейся слишком глубоко.

Она выдохнула, протягивая руку, и сжала неподвижное запястье, ощущая кожей тонкий подвяз, обвивающий руку. Стиснула пальцы, сознательно делая больно.

— Ты выбрал меня. Дэни права, Шейн? — Голос звучал жестко, с непоколебимой, нескрываемой силой.

Шейн сузил глаза, словно вглядываясь во что-то в лице девушки.

— Да, — после небольшой заминки, почти незаметного, мгновенно скрытого удивления ответил он ровным голосом.

— Ты последуешь за мной? — продолжила Вэл почти небрежно, но требовательно.

— Да, — понизив голос, отозвался волк, смотря в потемневшие от черной силы глаза Вэл.

Взгляд ее скользнул по длинным мягким прядям, по линии подбородка, поднялся выше, очерчивая линию губ.

Вэл распрямила плечи, будто случайно провела кончиками пальцев вверх по рукаву Шейна от запястья до локтя. Дрогнула под ее ладонью рука мужчины.