Тендровский узел

Все, рутина кончилась. Началась настоящая схватка. Теперь, когда бомбардировщики разгрузили бомбовые отсеки, пришла пора использования пилотами подвешенных на внешних креплениях четырех бомб SD-250. Четыре бомбы, каждая из которых несет внутри 250 килограммов взрывчатки, сброшенные в режиме пикирования с высоты 500 метров, гарантированно должны поражать не только долговременную огневую точку, но и двигающийся танк. Имеется в виду, что точность попадания составляет площадь примерно двадцать на двадцать метров, а фугасное и осколочное действие по цели в этот момент обеспечивает гарантированное уничтожение такой цели.

Пикирует. Цель пикирует.

– ПЭЖ – командир. САМЫЙ, САМЫЙ ПОЛНЫЙ! – лично даю команду механику, означающую срыв ограничивающих пломб и форсирование работы дизелей.

– Пикировщик. Оптрон-свеча, – даю команду по громкой, на поражение первого заходящего на корабль пикирующего бомбардировщика.

– Есть свеча, – докладывает сигнальщик.

– Есть. САМЫЙ, САМЫЙ ПОЛНЫЙ, – докладывает механик.

Командир боевой части 5 монитора инженер-капитан 3-го ранга Авласенюк Владимир Викентьевич, зрелый морской волк, прослуживший не один год на кораблях, услышав слово «КООРДОНАТ», отложил в сторону химический карандаш, которым он уже несколько часов выстукивал по крышке столика механика в посту энергетики и живучести. Много уже раз отработанным движением протянул руку к закрепленному им собственноручно вентилю крана высокого давления, соединяющего медными трубками входную часть компрессоров наддува воздуха обоих дизелей главных двигателей с шестью кислородными баллонами, от изолирующих противогазов.

Полгода назад, когда Прохоров озвучил опытному механику, что с помощью кислорода можно кратковременно увеличить мощность двигателя, Владимир Викентьевич посмотрел на своего командира сначала как на сумасброда, а потом как на гения, когда увидел, как чуть ли не пошел вразнос дизель обычного рыбацкого баркаса, на котором решил провести эксперимент командир. Вот что значит книги. Оказывается, на новейших тепловозах в Америке и в Европе, там, где используются тепловозы, для движения в туннелях используется кислород. Обогащение кислородом воздуха на впуске в двигатель увеличивает скорость сгорания и позволяет подавать больше топлива в дизель, обеспечивая повышение его мощности чуть ли не в два раза. Правда, в таком режиме дизель работает кратковременно, начинают прогорать кольца поршня. Увеличивает мощность двигателя и обычный керосин, добавленный в солярку, при котором также поршни стремятся к быстрому износу. Но если использовать такой режим работы дизеля всего в интервале минуты, ну максимум две, то дизель вполне способен выдавать повышение мощности на пятьдесят – восемьдесят процентов.

Пришло время использовать результаты полугода поисков и экспериментов в настоящем бою. Два крана, кислородный и топливный, одновременным движением рук механика крутанулись, и…

Руки механика остались лежать на вентилях кранов, а в уме начался подсчет секунд.

Рядом с командиром БЧ-5 находился командир отделения живучести Горулев. У реек управления дизелей замерли мотористы Косий и Яковлев. У главного распределительного щита сидят Иван Овсянников и Алексей-Одессит, который Спекторенко.

Корабль весом почти триста тонн вдруг вздрогнул и задрожал от вибрации работающих вразнос дизелей, заревели выхлопные трубы главных двигателей, словно катер, бросая его вперед, выбрасывая далеко назад огромные струи воды за корму. Корабль приподнял нос, его плоское днище практически заскользило над водой в районе форштевня, в это же время корма просела до уровня зеркала воды, подсасываемая работающими на бешеных оборотах винтами. Гейзер выбрасываемой кильватерной струи по высоте сравнялся с высотой ходового мостика, а расходящаяся в стороны от корабля волна поднялась на высоту до шести метров. Над морской гладью Ягорлыцкого залива устремился на запад, в сторону Покровского, летящий над небольшими до одного балла волнами корабль, олицетворяющий мощь ВМФ СССР.

Рулевой Сереченко положил руль корабля на левый борт, корабль наклонило так, что низкая палуба почти сравнялась с водой. Началась циркуляция. Несмотря на резкое изменение курса, скорости и наклона палубы корабля, комендоры, ранее тренировавшиеся на бревнах морской полосы препятствий, уверенно продолжили сопровождение цели и стрельбу. Трассы и разрывы устремились к пикировщику.