Тенепад

Эрик выглядел заинтересованным, но Марта, подхватив его под локоть, потащила дальше по улице. А вот Джулиана остановилась, буквально вросла, взяв горшок таким образом, чтобы листья такки не лезли в лицо. Ее внимание привлекло объявление, в котором говорилось, что сегодня Фабрика открывает свои двери для экскурсий. Дети приветствуются.

– Жутковато, да? – пробасила громадная девочка-подросток, возвышаясь над Джулианой на две головы.

– Не то слово….

– Но нам лучше не отставать от той рыжеволосой миссис.

– О, – отмахнулась та. – Поверь, в этом нет необходимости. Марта сейчас вернется. Я видела – там полицейские.

Нагнавшие остальные, услышав эту новость, решили не следовать за Мартой, которая очень скоро и сама разглядела людей в форме и, схватив Эрика за руку, ретировалась к дверям Фабрики Кукол. По правде говоря, она чувствовала себя сейчас очень неуверенной и подавленной, и причиной тому послужило не жестокое зрелище в головном отсеке, не общая удручающая обстановка, а мелочи памяти, которые вновь принялись терзать ее душу. Едва шум Кукольного Дома донесся до ее ушей, как болезненные воспоминания о больнице ожили в памяти, а спертый запах, ударивший в нос, сцепил глотку Марты, вытаскивая внутренности, и доводя до безумия. И самое ужасное, это не прекращалось. Одно дело, когда тебя бьет, словно током, а потом растекается липкой грязью внутри, и совсем другое, когда боль от ожившей памяти не позволяют тебе даже отдышаться. Марта сжимала ладонь Эрика с такой силой, что трудно представить, как он это выдерживал. И, может быть, эта черноволосая так бесила её не потому, что была фриковатой, а просто… она ведь сдалась, просто прекратила бороться, какая бы беда там у нее не стряслась. А Марта выдержала, хоть с ней и могла случиться ужасающая трагедия, которой она бы не перенесла. Действительно в Джулс она видела слишком много себя. Своей презираемой, но низложенной стороны.

Обстановка за дверями Фабрики в корне отличалась от самого города. Всё по-прежнему состояло из металла, но никаких простых линий и минимализма. Настоящие заброшенные цеха старого завода. По стенам и потолкам шли трубы, покрытые копотью и ржавчиной, и стоял жар как в котельной или плавильной, но уж никак не на кукольной фабрике. Они стояли в начале тесного прохода, по бокам которого сквозь металлические прутья решеток можно было наблюдать мрачные заброшенные отсеки, почерневшие от старости, поросшие паутиной и плесенью.

Марта очень быстро обогнала Джулиану, сделавшись снова ведущей, чем заслужила презрительный взгляд последней. Компания у них подобралась небольшая – оно и к лучшему, хотя толстая девочка весьма смазывала впечатление. Помимо нее, Эрика и Джулианы, Марта видела еще троих. Пара японцев, очевидно женатых, кажущихся сошедшими с обложки Домашнего Очага. Он – неожиданно высокий в полосатом фартуке, сохранившем дух гриля. Она – в пластиковом козырьке, обутая в желтые Кроксы, миниатюрная и хрупкая. Что же у них там случилось? Может гриль взорвался? Такое же бывает? Или землетрясение? Это же Япония, в конце концов. И последним членом их группы стала довольно экстравагантная бабуля лет семидесяти на вид с крашенным в шоколадный цвет перманентом одетая в черный адидасовский спортивный костюм с лампасами, но местами перепачканный в земле. А возможно, она даже носила парик – слишком уж густые волосы. Как ни комично, но она вполне могла сойти за мать Марты. Джулиана видела просто фантастическое сходство между ними, ограничивающееся, правда, только спортивным костюмом и кудрями, но разве это может помешать ей блеснуть ехидством при первой возможности?

Наконец, проход вывел их в просторную круглую комнату, похожую на цирковую арену под куполом, заполненную людьми. Отсюда нейронными отростками расходились коридоры в разные стороны, и над одним из них значилось: «ВЫХОД ИЗ КУКОЛЬНОГО ДОМА». Не с фабрики, что примечательно, а вообще отсюда – из всего этого безумного фантасмагорического и полного опасностей места.

– Нам туда… – шепнула Марта Эрику, и они стали протискиваться сквозь толпу.

Как ни странно, но здесь словно действовал другой режим, и угроза быть пойманными, попавшись кому-то на глаза, потеряла всякую актуальность. Уличную суровость сменили дурацкие лунатичные улыбки на лицах. Экскурсия – это же так увлекательно, настоящий праздник, и все в едином порыве перевели рычаги с позиции «бдительность» на «радость». Одежда также стала ярче и пестрее, куклы же любят переодеваться.

Из дальнего коридора под вывеской доносилось грозное рычание и поскуливание, а у входа стояла охрана, одетая в забавную униформу, в корне отличающуюся от полицейской. Зеленые галифе и красные камзолы, украшенные нитями нанизанных карамелек, конфет и печений. А на плечах красовались эполеты из огромных крекеров. Игрушечные солдатики на службе у Санты.

– Они что серьезно?.. – изумилась Марта.

– Сабли у них вполне серьезные. – заметила Джулиана, встав рядом, из-за чего Эрику пришлось подвинуться.

– Может, они из карамели? – бросила та недовольно.

– Может, тебе сходить и проверить?