Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

— Мне следовало прикончить ее тогда, Мойше. Она все-таки до меня добралась. И перехитрила. Теперь болтается хрен знает где.

На большом корабле со множеством запутанных коридоров с легкостью можно было скрыться.

— Чем она тебя?

Мойше осмотрел левую руку Мыша.

Та была вывернута под странным углом. Каким-то образом Мыш сумел наложить жгут.

— Чем-то вроде топорика.

Лицо Мыша осунулось и побледнело, но он не возражал против грубых касаний бен-Раби.

— Ты что, умудрился задремать? Не слишком-то на тебя похоже.

— Угу. Мы играли в шахматы…

— В шахматы? Ради всего святого…

— У нее неплохо получается. Для женщины. Подловила меня, когда я собирался поставить мат.

Бен-Раби покачал головой:

— Ты серьезно? — В его воображении возникла картина, как самоуверенный Мыш предлагает сыграть, чтобы убить время, слишком углубляется в перебор вариантов и пропускает удар. Глупо, но вполне в стиле Мыша. — Сколько раз я тебе говорил, что когда-нибудь это тебя до добра не доведет?

— Черт возьми, Мойше, не надо меня воспитывать. Не сейчас. Сделай что-нибудь с рукой, хорошо? Тут всем будто наплевать. Я мог ее потерять. А эти клоуны не умеют делать восстановительную хирургию.

— Эми? Где Эми Колридж? — спросил бен-Раби. Наконец он ее нашел. — Видела Мыша? Ему срочно нужен врач.

— Я видела, как он пришел. Врач скоро будет. Это все та баба?

— Угу.

Что теперь делает Марья?

Вот расплата за то, что он не позволил Мышу поступить по-своему на Сломанных Крыльях. На его руках была кровь друга, а перед глазами стояла неизменная стальная улыбка. Что бы он к ней ни чувствовал или — она к нему, они принадлежали к враждующим племенам. И это было главным. В конечном счете пощады не стоило ждать ни от кого.

— Я об этом позабочусь, Мыш, — прошептал он другу. — Займи пока чем-нибудь Эми. — Он встал. — Присмотри за ним, хорошо, милая? Я через пару минут вернусь.

Она не стала задавать вопросов, вероятно решив, что он пошел в туалет.

Мойше взял в инструментальной кладовой старый лазерный резак «Такади» шестой модели — легкий ручной инструмент, предназначенный для обрезки листового металла. Кладовщик ни о чем не спрашивал.

Выскользнув из ремонтной группы, он зашел в соседний пустой кабинет. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы проделать модификации, которым его учили в школе Бюро. Инструмент превратился в неуклюжее лазерное ружье. Затем он угнал скутер и рванул с места.

Модифицируя резак, он пытался рассуждать как та женщина. Вероятно, она не знает, что на них напали акулы, а не ее соплеменники. Наверняка она собиралась как-то нейтрализовать корабль, не причинив ему вреда. И специальность ее имела отношение к воздухоснабжению…

Скорее всего, она отправилась в центральную компрессорную. Отрезав подачу кислорода в сектор управления, она могла вывести его из строя.

Он мчался по коридорам, нетерпеливо стараясь запомнить дорогу к воздушным установкам. Судьба, похоже, была полна решимости его задержать. Из-за повреждений приходилось ехать в объезд и ждать, пропуская аварийные группы. Его постоянно останавливали и советовали надеть скафандр. Скутер, которому не хватало заряда, полз, словно черепаха. Мойше пришлось пройти пешком около километра, прежде чем он нашел другой, оставленный без присмотра.

Добравшись в конце концов до цели, он тут же понял, что его предположение оказалось верным. За закрытой дверью компрессорной лежали трупы. Оружие, если оно у них вообще имелось, исчезло. Мойше взглянул на штуковину у себя в руке. Сработает ли?

Компрессорная занимала обширное пространство. Она обслуживала лишь центральную часть «Даниона», но тем не менее походила на дикие джунгли из механизмов и трубопроводов. Слишком много воздуха требовалось перекачивать и очищать…

И где-то тут была женщина, пытавшаяся их убить.

Полчаса пролетели, как бегущая антилопа. Мойше блуждал среди гигантских машин, но ничего не находил. «Данион» продолжал содрогаться, но сражение длилось уже столь давно, что перестало занимать его внимание. Его охватило всепобеждающее чувство безысходности и полного бессилия, от которого некуда было деться.

Сколько же, черт побери, еще искать?

На него наваливалась усталость. Позади были двадцать тяжелых, изматывающих часов.

Наконец он обнаружил расположенные в виде огромного кольца десяток консолей, с которых управляли параметрами воздушной смеси, подаваемой в центральную часть «Даниона».

Сначала ползком, потом карабкаясь, он забрался на высокий помост, откуда была видна большая часть приборов, но обнаружил лишь пустые кресла, за которыми должны были сидеть около десятка техников. Еще в двух безжизненно обмякли трупы. На алюминиевой решетке пола, словно сломанная кукла, валялось тело.

Эта женщина тут побывала. Что она делала теперь?

Ответ нашелся сам собой. Она появилась будто ниоткуда, переходя от одного пульта к другому и отключая подачу воздуха.

Бен-Раби нацелил на нее импровизированное оружие:

— Марья… Мария…

Имена сорвались с языка помимо воли.

Она была куда ближе ему или, по крайней мере, некоей потаенной части его разума, чем он предполагал.