Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

— Мы интернировали их, прежде чем они успевали на что-то наткнуться и сбежать домой с докладом. Они занимаются тем, для чего сюда и прибыли. Просто не могут вернуться.

— Зачем рисковать, создавая базу там, где столь оживленное движение?

— Риск не столь уж велик. У нас нечасто бывают гости, учитывая, что отсюда никто не возвращается. И естественно, мало кому придет в голову нас здесь искать.

— И все же… В Лунном командовании ходили разговоры о том, чтобы послать эскадрилью в поддержку исследовательской экспедиции. На случай, если остальные корабли захватят пираты Макгроу или сангари.

— Если такое случится — будем сражаться. И победим. Лишь дурак станет атаковать то, во что мы превратили Трое Небес. Мы были здесь еще до войны с улантонидами. Вполне достаточно времени, чтобы подготовиться. Это будет партизанская война. Думаю, если потребуется, мы сумеем отбиться от Конфедерации.

— Пожалуй, вы чересчур оптимистичны для тех, кому не хватает сил даже для расправы с акулами. Скажу наверняка, когда подробнее изучу вопрос.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что я еще не встречал сейнера, который имел хотя бы малейшее представление о том, насколько велика и сильна Конфедерация. Или на что способно Лунное командование, если поставит себе цель. Или о том, насколько ваше оружие напоминает доисторические реликты. На «Данионе» его тонны, но хватит одного боевого крейсера класса «империя», чтобы порубить всю эту флотилию тральщиков, будто мясную тушу, и даже не вспотеть.

— Мне кажется, ты чересчур переоцениваешь ваш Флот. Все наши недостатки учтены в планах обороны.

Бен-Раби предпочел не спорить. У каждого была своя правда.

— Интернаты тоже здесь?

— Некоторые. Когда-нибудь будут все. Это большая работа — цивилизовать целую туманность.

— Полагаю, проблема в основном техническая.

— Да. Но это требует времени и денег. Особенно денег. Нам приходится покупать все, чего мы не можем производить сами. А это означает, что мы вынуждены ждать аукционов, поскольку средств у нас не так уж много.

— Ага. Начинаю понимать, почему доброй докторше приходится работать с тем, что есть.

— Мы колонизировали семь с лишним тысяч астероидов, Мойше, — гордо заявила Эми. — Но это только начало. На них на всех не хватает места. Как и на тральщиках. Наши другие убежища переполнены. Мы уже двести лет принимаем к себе изгнанников Конфедерации — тех, кто не пошел за Макгроу или не бежал во Внешние миры.

Понятие «внешние миры» было столь же относительным, как и «вон там». Для бен-Раби, уроженца Старой Земли, оно означало все находящееся за ее пределами. В Лунном командовании оно означало любую планету, не входившую в число изначальных семи основателей Конфедерации. Эти семь планет обычно именовали себя Внутренними мирами. Но на периферии Конфедерации Внешними мирами называли человеческие планеты, не подписавшие федеративный договор. Бен-Раби не знал точно, что подразумевала Эми.

— Ты не ответила на вопрос, — сказал он. — Почему именно здесь?

— Из-за производственных преимуществ. То, что рассказывали интернированные, оказалось правдой. Тут полно всяческого пригодного металлолома. Мы опознали тридцать с лишним тысяч остовов и брошенных кораблей, построенных семью разными расами.

— В самом деле? — Он посчитал на пальцах. Сам он мог назвать пять, не считая человечества. Шесть — с учетом доисторической расы, построившей Звездный Рубеж. — Человеческие и улантские — понятно. После войны. А остальные?

— Я думала, тебя интересует, зачем они сюда прилетели.

Мойше нахмурился. Не насмехалась ли она над ним, хвастаясь познаниями? Наслаждаясь своим преимуществом, пусть даже минимальным? Он знал больше ее о многом, и, похоже, она воспринимала это как личную обиду.

— Полагаю, потому что это подходящее место для засады. По той же причине сюда прилетел и «Каролинг» во время войны.

Улыбка исчезла с ее лица.

— Угу. И еще потому, что тут недалеко от обычных космических трасс. Мойше, здесь много веков шли сражения. Вероятно, миллионы лет. Или даже миллиарды. Кроме тех кораблей, что остались после войны с улантонидами, которые я даже не считаю, все остальные построены расами, с которыми мы никогда не встречались. Все эти расы вымерли еще до того, как человек покинул Старую Землю. Или, по крайней мере, исчезли из этой части галактики. Они — предшественники любой знакомой нам расы.

— Спросите насчет их звездных рыб.

— Спрашивали — не совсем же мы дураки. Но рыбам почти нечего рассказать. На существ из твердой материи они обращают внимания не больше, чем мы на бактерий. И даже меньше, поскольку нам свойственно любопытство, а им нет. Однако мы более чем уверены, что часть этих кораблей принадлежала расе, которая переправила предков сангари с Земли туда, где теперь их Родина.

— Вот как? Только Мышу не говори. Он с ума тебя сведет, пытаясь до них добраться.