Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж

— Да нечего особенно и рассказывать, — ответил Мак-Кленнон. — Сейнеры нашли его в туманности. Они считают его относительно современным. Он был окружен кораблями, которые, как полагают, принадлежали строителям Звездного Рубежа. Тем же, как я думаю, кто построил базу на темной стороне Луны. Сейнеры решили, что корабль был по ошибке атакован во время Улантской войны. Я предположил, что, возможно, команда изучала корабли, принадлежащие расе Звездного Рубежа. Это все.

Бэкхарт задумался.

— Это не все, Томас. Всегда есть что-то еще. Ты просто не знаешь. Есть ли здесь связь? Подумай об этом. Звездный Рубеж мог быть не только удобным арсеналом.

Бэкхарт говорил для себя, не для слушателей. Мак-Кленнон улыбнулся. Адмирал иногда любил строить произвольные предположения, и когда они оправдывались, то оказывались чертовски эффективными.

— Томас, я хотел бы, чтобы вы с Эми поговорили с людьми Ченселлора. Они прибыли с лунных раскопок. Может, что-нибудь проявится.

— Им надо будет связаться с подругой Эми, Консуэлой эль-Санга. Она знает куда больше нас.

— Отлично, отлично. Мы это устроим. А пока пустите-ка в ход свои мозги, пусть работают, не отвергайте с ходу даже самые невероятные гипотезы… Знаете что, думаю, нам стоит собраться после обеда. Вместе с ними. «Марафон» доставил мне кое-какие новые материалы. Я им все выложу.

В голосе адмирала Мак-Кленнон уловил горечь.

— Плохо дело?

— Хуже, чем когда бы то ни было.

Бэкхарт воспользовался вечерним совещанием, чтобы продемонстрировать отчет глубокой разведки улантидов. Потом спросил:

— Какие-нибудь соображения, люди?

Ученые воздержались. Им нужна была дополнительная информация.

— Луна-Командная пропустила это через большой мозг? — спросил Мак-Кленнон.

— Да. И тот тоже затребовал дополнительную информацию. Думаю, в него встроены человеческие мозги. Он не может воспринять такие цифры. Компьютер предложил заменить капитана Рассела человеком, менее склонным к преувеличениям.

— Мне кажется, информации достаточно для первых приблизительных выводов. Например, что Сфероид и военные армады созданы в рамках программы уничтожения любой разумной и потенциально разумной жизни. Это выглядит как программа элиминирования конкурентов и перестройки галактики для нужд одной расы.

— Нельзя делать таких заключений, — запротестовал кто-то из ученых. — Это антропоцентризм. Это может быть религиозный крестовый поход.

— Что? — огрызнулся Маус. — Не говорите глупостей!

— Легче, Маус, — вмешался Бэкхарт. — Сейчас ни одна идея не будет слишком дикой. Правда скорее всего окажется еще более дикой. Мозговой штурм, люди. Выдвигайте любые идеи, а проверять их будем, когда поступит дополнительная информация. Не надо пытаться построить из фактов что-нибудь приемлемое. Правда может таковой не быть.

Ученые было заупрямились. Но Бэкхарт продолжал:

— Один неудобоваримый факт, который бросается прямо в глаза, — это то, что они попытаются нас уничтожить. Прибавьте к этому их невероятное количество. Прибавьте еще, что Сфероид в сорока тысячах лет пути от нас. Ребята, кажется, мы нашли себе войну, которая будет длиться вечно.

Мак-Кленнон не мог осмыслить такие цифры. Сорок тысяч лет? В восемь раз дольше, чем вся история человечества? Да, долгосрочная операция.

Противник действует уже черт знает сколько времени. Миллионы лет?

В этом свете совпадения между чужой базой на темной стороне Луны, заброшенными кораблями у Трех Небес и самим Звездным Рубежом казались менее невероятными. Если предположить, что таинственные строители враждовали с центральной расой, то им необходимо было создать оборону поистине космических масштабов. Мак-Кленнон попробовал сложить мозаику из уже известных фактов. Не складывалась. Слишком много вопросов. Какова роль сангарийцев? Что сталось с самими строителями?

Маус наклонился в его сторону:

— Для меня это слишком, Томми. Я всего лишь простой солдат.

Мак-Кленнон усмехнулся:

— Ну, с простачками-то я полажу.

Он провел день у психиатров. Они творили чудеса. Настроение было светлым и оптимистичным.

Маус был совсем другим. Со Сломанных Крыльев он вернулся замкнутым и необщительным. Определенным доказательством тому служило то, что в команде исследователей было несколько привлекательных женщин. И ни одна из них еще не удостоилась его орлиного взгляда. Это отметила Эми в один из своих моментов дружелюбного настроения. Сам Мак-Кленнон не заметил.

— Будет у тебя настроение потом сыграть партию? — спросил Мак-Кленнон. В последнее время Маус потерял интерес даже к шахматам.

— Не думаю. О чем это он? — Вошедший сержант что-то шептал адмиралу.

— Сангарийский флот только что ушел от Звездного Рубежа, — объявил Бэкхарт. Он улыбался. — Они бросили Мак-Гроу на растерзание рыбакам. Кажется, вопрос пиратов отпадет сам собой.

— Что они будут делать? — спросил Мак-Кленнон.

— Мы не знаем. Будем надеяться, что прежде они хорошенько подумают. Я оставил Штрехльшвайтер послание ее хозяину. Может быть, судьба Метрополии заставит их прислушаться.

— Какое послание? — спросил Маус.