Теневая палитра

– Моя жизнь похожа на какой-то дурацкий индийский сериал, сценаристы которого по-крупному облажались. – Я тяжело вздохнула.

– Кстати, об этом. – Внимание Уэйда переключилось мне за спину, я обернулась. Мужчина, что подходил ко мне в Нэшвилле, сидел на стуле в самом конце длинного коридора. Он не смотрел в нашу сторону, но напряженная линия его плеч и настороженная поза выдавали его с головой. Мой настоящий отец, человек, который бросил меня и маму и даже не пришел на ее похороны. – Думаю, этого разговора не избежать, но если ты не готова, я скажу ему, чтобы убирался. А если все же решишь поговорить с ним, я буду здесь на всякий случай, – мягко сказал Уэйд, за что я была бесконечно ему благодарна.

– Думаю, я смогу с этим справиться. – Сжав ладонь Уэйда вместо «спасибо», я поднялась и направилась к полковнику Роддсу.

Он поднял голову, как только я сделала первый шаг, и не сводил с меня глаз вплоть до момента, когда между нами осталось всего около ярда, тогда я остановилась, а он продолжил сидеть, молча глядя на меня снизу вверх. Что бы там ни говорила мама, я не видела между нами ни капельки сходства: он был седой и поджарый, и, судя по его подтянутому виду, я могла предположить, что в молодости он был очень привлекательным, раз моя мама потеряла голову от любви. Но одной внешности недостаточно, чтобы отдать кому-то сердце, для этого требовалось гораздо больше качеств, например надежность и преданность, которыми он уж точно не обладал.

– Ты ненавидишь меня, я знаю, – сказал мужчина, без тени сомнения в голосе.

– Пять баллов за проницательность. – Адреналин сегодняшнего дня все еще бурлил в теле. – Она любила тебя, даже когда медленно угасала в хосписе. Понятия не имею почему.

Грустная улыбка тронула сухие поджатые губы, он немного выпрямился, упираясь ладонями в колени.

– Я тоже ее любил…

– Не продолжай! – отрезала я, подняв руку в останавливающем жесте. – Ты даже не пытался. А она заслуживала кого-то, кто был бы с ней до самого конца. Мы обе заслуживали… – На последних словах мой голос сорвался, и слезы потекли по щекам, я зло смахнула их, прикусив внутреннюю сторону щеки.

– Ты не понимаешь, малышка, у меня слишком много врагов, и даже когда я вышел из игры, они не перестали пытаться добраться до тебя.

– Нет! – выкрикнула, тыча указательным пальцем ему в лицо. Медсестра, дежурящая на посту, выглянула со своего места, и я сбавила тон, шипя: – Это ты ни черта не понимаешь! Я искала тебя несколько лет! И нашла пьяную подделку в трейлерном парке, которая все равно оказалась лучше, чем бессердечный человек, которому было наплевать.

– Если бы мне было плевать, я бы не сделал все возможное, чтобы защитить тебя, – шумно выдохнул Роддс, качая головой.

– Ты сделал недостаточно. Не думай, что это сцена счастливого воссоединения. Ты трус и лжец, и я не желаю знать тебя. Единственное, за что я тебе благодарна, – это за то, что доставил Джоша в больницу. Но мы никогда не станем семьей, даже, черт возьми, не пытайся!

Он медленно, словно через силу поднялся, и тут я заметила, что штанина на его правой ноге болтается, начиная от колена, а из-под задравшейся ткани торчит железный протез. Как он вообще дотащил тело Джоша на одной здоровой ноге? Не важно. Я скрестила руки на груди, создавая между нами слабое подобие барьера.

– Я никогда не перестану пытаться, моя девочка. Ты можешь ненавидеть меня, не соглашаться с моим пониманием мира, отталкивать, но все это не изменит факта, что я – твой отец, а ты – моя дочь. И если бы я мог вернуться назад, то все равно не стал бы менять ничего из того, что сделал. Были и другие дети, которые нуждались в моей помощи. – Он перевел взгляд на Уэйда, сидящего на том же месте, что и раньше, пристально следящего за нашим разговором издалека и словно готового броситься на помощь по первому зову. – Оставшись с вами, я бы только все испортил, некоторые люди просто не созданы для того, чтобы быть примерными родителями. Ты права, я не пытался, потому что был твердо уверен в своем провале и хотел уберечь вас от этой стороны мира. Но им я отдал все, что у меня было. – Он указал на Уэйда. – Если я достаточно хорошо воспитал Джоша, он сделает тебя очень счастливой. – Роддс отступил назад, собираясь уйти, а потом остановился. – Знаешь, он всегда тебя любил, с первой секунды.

Больше ничего не сказав, он кивнул Уэйду и, прихрамывая, пошел в сторону выхода. Я смотрела на его удаляющуюся спину и представляла, каким бы он был отцом, если бы вытащил предрассудки из своего черствого разума. Несбывшиеся детские мечты разрывали мое сердце, заставляя оплакивать его уход. Еще хуже было то, что где-то на подкорке сознания я отдаленно понимала причины такого поступка. Он спас ребят в детстве и помог нам с Джошем выбраться из западни, это знание делало мою ненависть не такой бесформенной, потихоньку сжимая ее до меньших размеров.