Теневая палитра

– Добрый день! Чем я могу вам помочь? – Девушка за стойкой узнала бы меня, ведь я покинула вестибюль каких-то пять минут назад, но она слишком увлечена моим спутником, поэтому я продолжаю стоять будто немая, пока она пожирает его глазами.

Надо признать, он действительно привлекательный и от него пахнет по-мужски изысканно, так что в воздухе сразу чувствуется некая сила, притягивающая окружающих.

– У нас тут вышло небольшое недоразумение. Видите ли, я случайно испортил документ этой прекрасной леди, за что приношу свои извинения. – Последнюю фразу он говорит, бросая на меня короткий взгляд, но я не успеваю открыть рот, чтобы возразить, как он продолжает: – Не могли бы вы сделать исключение и провести замену свидетельства?

Девушка неохотно переводит взгляд на меня и кивает.

– Конечно, нет проблем. Я сейчас же свяжусь с бухгалтерией. Присядьте пожалуйста, вас позовут.

И это все?

Чувствую себя полной идиоткой, потому что почти устроила истерику, отняв время у незнакомца, а всего-то и надо было вернуться и заменить испорченный документ. Хочется удариться головой о стойку, но это было бы лишним подтверждением моей невменяемости перед этим услужливым человеком.

– Мне очень жаль, – бормочу, когда мы отходим от стойки. – Я так растерялась, что не подумала.

Не добавляю, что не привыкла ждать от людей содействия, что чаще всего мне приходилось заталкивать свои желания поглубже и не рассчитывать на чью-либо доброту и помощь.

– Все в порядке, – терпеливо говорит парень, направляя меня к креслам для ожидания.

– О! Вы можете идти, думаю, я и так отняла у вас слишком много времени, – виновато говорю, поднимая на него взгляд.

В глубине его глаз мелькает нерешительность с примесью волнения.

– Я никуда не спешу.

Довольно неловко, но я киваю, и мы садимся в уютные кресла, дожидаясь вызова администратора.

– Я Дэмиен, – представляется парень, не сводя с меня глаз.

– Элси, – застенчиво говорю, то и дело утыкаясь взглядом в колени.

– Я знаю, – добавляет Дэмиен, и я смотрю на него с опаской. Прочитав мой безмолвный вопрос, он издает короткий смешок. – Это было написано в свидетельстве.

– Ах, ну да, точно, – смеюсь, еще больше краснея.

Так мы и сидим, болтая о случайных вещах, и я совершенно забываю, что опаздываю на работу.

Джош

Мой телефон звонит, а это значит, что смена Уэйда закончится через час и нужно выезжать на указанный адрес. Но это несложно, ведь я уже сижу в припаркованной неприметной машине через дорогу от дома Элси. Прошло всего два месяца с тех пор, как мы взяли объект под наблюдение, а я уже сбился со счета, сколько раз мысленно отвешивал себе подзатыльник за желание поменяться с ребятами.

Мне даже пришлось пойти на компромисс с собой и согласиться на адвокатскую практику, лишь бы хоть как-то отвлечься от навязчивых мыслей. Чем больше мы следуем за ней повсюду, тем сильней у меня проявляется необъяснимое желание быть ближе. В переулке между домами мелькает фигура, и красный отблеск волос подсказывает, что Уэйд уходит. Он на секунду поворачивает голову в мою сторону, точно зная, куда нужно смотреть, а потом подходит к черному мотоциклу, прислоненному к стене парковки так, что его не видно в тени. Фары ослепляют резкой вспышкой, двигатель байка оживает, и с грозным рокотом Уэйд исчезает в ускользающей ночи.

Проходит время, и тусклый солнечный свет вырисовывает розовой краской узоры на домах. Сегодня выходной, стало быть, Элси будет готовиться к своим кулинарным курсам, а потом угощать всех соседей полусотней различных круассанов или, может быть, канноли с начинкой из рикотты. Утренний черный кофе одиноко урчит в моем пустом желудке, и, нашарив в бардачке последнюю упаковку магазинных бисквитов, я делаю пометку пополнить запас быстрой еды, который обычно храню в машине.

Пока жду выхода Элси из дома, мне в голову приходит шальная мысль, которая ударяет, как бейсбольная бита. Поначалу наблюдение за ней было не чем иным, как любопытством: каждому из нас было интересно, для чего полковнику понадобилось усиливать охрану неприметной сироты, живущей обычной жизнью. Но за эти пару месяцев приезды к ее дому стали спасительным глотком кислорода в рутине, состоящей из крови и пыток. Человек, по сути не имеющий нормального дома, создавал вокруг себя ауру неповторимого тепла, к которой моя холодная душа притянулась сама собой.